Пустой мир. Кровь и честь

Боевые машины вышли из режима маскировки прямо над дикарями, и воздух тут же разрезал гул снова включаемых винтов, лопастями рубивших туман на куски. Выйдя на пикирование, аэрокоптеры сбросили первые бомбы, разорвавшиеся в самом центре толпы, выкашивая десятки собравшихся там людей, взрывами ослепляя и оглушая дикарей. Сразу за бомбардировкой десантировались «Церберы», прямо туда, где пару секунд назад взорвались сброшенные снаряды. Подготовленные для уничтожения живой силы противника, эти боевые костюмы вооружены скорострельными пулеметами и огнеметами, активированные еще в воздухе. Не ожидавшие ничего подобного дикари успели только осознать, что видят прыгающие на них антропоморфные фигуры из металла, весом по несколько тонн каждая, как поток свинца и огня буквально смел их, а выжившие бросились врассыпную, практически не думая о сопротивлении.

Залитый кровью алтарь вместе с несколькими еще живыми пленниками, жрецами и охраной в парадных одеяниях буквально испарило залпом плазменного огнемета, а прилетевшая спустя пару секунд ракета раздробила основание истукана, стоявшего сразу за ним. С громким треском идол подломился и рухнул прямо на остатки алтаря, разбрызгивая во все стороны грязь и осколки камня.

«Церберы» приземлялись без всяких проблем, продолжая вести ураганный огонь по всему, что попадало в зону поражения, зачищая площадку и разгоняя уцелевших, уже практически закрепив победу. Дикари, пораженные таким ударом, лишись как боевого духа, так и командования, поскольку почти все вожди и жрецы находившиеся в центре зоны высадки, у самого алтаря, не успели сделать ничего, как были быстро и безжалостно уничтожены. Все, что теперь оставалась дикарям, так просто бежать, бросая все и спасая только собственные жизни.

Только на спусках с холма уже двигались снабженные спаренными пулеметами и курсовыми огнеметами бронетранспортеры, при поддержке цепей пехоты, прицельно стрелявшим по разбегающимся кочевникам, не делая разбора между гражданскими и вооруженными. На узких тропинках практически сразу же организовались заторы из-за наваленных тел, и еще больше народа топталось в давке, застряв на узких тропинках и практически не имя возможности их никак обойти. Солдаты же, продолжая вести непрерывный огонь, шаг за шагом поднимались наверх, заставляя дикарей отступать назад, прямо под огонь «Церберов». Некоторые дикари, конечно, пытались уйти, пролезая между скал и каменных россыпей, но пули снайперов находили их уже через несколько шагов.

С неба снова ударили аэрокоптеры, в этот раз прямо по паникующим толпам, проходя на бреющем полете и расстреливая дикарей пушечным и пулеметным огнем, превратив тропинки в настоящую кровавую кашу, по солдаты снова пошли вперед, прямо по трупам, расстреливая тех, кто еще сумел выжить. Сопротивления практически не было, те воины, кто не погиб в первые минуты, и кто все-таки смог добраться до своего оружия, по отдельности особой опасности не представляли, их расстреливали еще до того, как успевали сделать хотя бы пару шагов.

Битва была выиграна, не успев даже толком начаться, но теперь настало время полной зачистки. Приказ был единственным, прямым и без каких-либо оговорок, «выживших быть не должно», никакой пощады детям, женщинам или старикам. Методично, квадрат за квадратом, тристанские солдаты зачищали этот холм, проверяя каждую палатку и каждую телегу. С визгом, криком и плачем вытаскивая тех, кто пытался прятаться, уничтожая на месте и не обращая внимания ни на какие мольбы.

Эдвард сошел на землю холма спустя пятнадцать минут после начала высадки, когда вокруг алтаря не было уже ни одного живого врага. В боевом снаряжении, но без оружия, спустился по трапу и втянул в себя воздух, с шумом проходящий сквозь фильтры противогаза, который все равно не мог отсеять весь смрад и вонь пожарищ. Вокруг было так ярко, что нет необходимости даже подключать визоры шлема. Горели подожженные палатки и наваленные друг на друга тела, химическое пламя оказалось настолько едким, что продолжало пожирать даже обугленные трупы, отбрасывая во все стороны яркие оранжевые блики, игравшие отражениями в лужах крови и рассыпанных вокруг гильзах. Здесь нельзя и шагу ступить, чтобы не наткнуться на чье-то тело, но Эдвард на это не обращал внимания, за свою короткую жизнь уже видевший поля сражений и куда большего масштаба.

Его интересовало другое, солдаты доложили, что взяли несколько мутантов живыми, не простых жителей, каких даже допрашивать особого смысла не было, а командиров или вождей, сложно сказать, какое из этих названий им подходило больше. Сейчас этих пленников собрали около еще стоявшего идола, напоминающего человека, только с грубыми и примитивно вырезанными чертами лица. Несколько солдат у его основания охраняли около десятка пленников, многие из которых ранены, все равно приказа доставить в целости и сохранности не было.