Пустой стул

Что это за звук? Ветка трется о кору или чиркнула спичка?

Что это за светлое пятнышко в темноте? Светлячок или отблеск костра?

А это движение в лесу? Пустившийся бежать олень, учуявший запах рыси, или Миссионер со своим дружком, крадущиеся к домику, чтобы утолить свою похоть?

Мери-Бет Макконнел поминутно вздрагивала. В эту ночь она ничего не могла сказать с полной определенностью.

Впрочем, в жизни полно неясностей. Ты находишь останки давно умерших первопоселенцев, но мучишься сомнениями, верна ли твоя теория.

Твой отец умирает от рака — и врачи говорят, что это неизбежно. А ты думаешь, правы ли они.

Двое подонков, скрывающихся в лесу, собираются изнасиловать и убить тебя.

А может быть, это не так.

Может быть, они раздумали. Может быть, накачались до бесчувствия самогоном. Или, испугавшись последствий, решили довольствоваться тем, что могут им дать их обрюзгшие жены или мозолистые руки.

Трахали бы ее у нас дома...

Ночную тишину разорвал громкий треск. Мери-Бет испуганно вздрогнула. Выстрел. Кажется, он донесся оттуда, где она видела огонек костра. Вскоре раздался второй выстрел. Ближе.

Учащенно дыша от страха. Мери стиснула палицу. У нее не хватало духу выглянуть в окно. Вдруг в темноте она увидит одутловатое ухмыляющееся лицо Теда.

Мы вернемся.

Усилившийся ветер гнул деревья, терзал кусты и траву.

Мери-Бет показалось, она услышала смех, но звук быстро потонул в стоне ветра. Быть может, это был голос Великого Духа Маниту?

В ее ушах звучал голос: «Готовься, готовься, готовься...»

Но может быть, ей нечего бояться.

* * *

— Ты слышал выстрелы? — спросил Рич Калбо у Гарриса Томела. Приятели сидели рядом с умирающим костром. Им было не по себе.

Они не выпили и половины того, что выпивали обычно во время охоты. И алкоголь не подействовал на них так, как им того хотелось бы.Самогон просто не брал.

— Пистолет, — сказал Томел. — Большой калибр. Десять миллиметров или сорок пятый.

— Вздор, — бросил Калбо. — Откуда ты знаешь, что это не револьвер?

— Потому что, — наставительно произнес Томел, — выстрел из револьвера более громкий. Это объясняется зазором между барабаном и стволом. Все просто.

— Вздор, — повторил Калбо. — Далеко от нас?

— Воздух влажный, ночь... Думаю, миль пять — шесть. — Томел вздохнул. — Мне все уже надоело. Я сыт по горло.

— Это я уже слышал, — рявкнул Калбо. — В Таннерс-Корнере было проще, да? А сейчас все усложнилось.

— Чертовы твари, — хлопнул комара Томел.

— Как ты думаешь, кто это мог затеять перестрелку среди ночи? Сейчас уже час.

— Мало ли что могло произойти? Енот забрался в выгребную яму, медведь сунулся в палатку к охотникам, кто-то застал у жены любовника.

Калбо кивнул.

— Смотри — а Шон спит как убитый. Этот парень засыпает где угодно и когда угодно.

Он расшвырял угли, гася костер.

— Это он лекарств нажрался, мать его.

— Вот как? А я и не знал.

— Вот почему он засыпает где угодно и когда угодно. Странно он себя ведет, тебе не кажется? — спросил Томел, бросив на своего тощего дружка такой взгляд, словно это была спящая змея.

— Мне он был больше по душе непредсказуемым. А теперь, когда Шон серьезен, я его боюсь до смерти. Нянчится с винтовкой, будто это его член, и все такое.

— Ты прав, — пробормотал Томел, вглядываясь в темноту. — Слушай, у тебя эта дрянь против комаров еще осталась? Дай, пока меня не сожрали живьем. И заодно угости самогоном.

* * *

Услышав пистолетный выстрел, Амелия Сакс открыла глаза.

Заглянув в спальню, она убедилась, что Гаррет спит.

Раздался еще один выстрел.

Интересно, кому это вздумалось стрелять среди ночи?

Выстрелы напомнили Сакс о случившемся на реке. Полицейские стреляли в лодку, полагая, что под ней находятся они с Гарретом. Молодая женщина явственно представила себе фонтанчики воды, взлетающие от крупнокалиберных ружейных пуль.

Она долго вслушивалась в тишину, но больше выстрелов не было. Только ветер завывал за окном. И, естественно, цикады.

У них такая странная жизнь... Личинки зарываются в землю и остаются там — ну, лет двадцать. Потом, они выбираются на поверхность и залезают на деревья... Столько лет прятаться в земле, чтобы, выползти на свет и стать взрослыми.

Но вскоре Сакс снова вернулась к тем размышлениям, из которых ее вывели звуки выстрелов.

Она думала о пустом кресле.

Не о методе доктора Пенни. И не о том, что рассказал Гаррет о страшном вечере пять лет назад. Она думала о другом кресле: об инвалидном кресле Линкольна Райма.

В конце концов, именно ради этого они приехали в Северную Каролину. Райм рискует всем: жизнью, здоровьем — тем, что от него осталось, своим будущим вместе с Сакс, ради того, чтобы хоть чуточку приблизить тот момент, когда он сможет встать с этого кресла. Оставив его пустым.