Пустой Трон

Ведь деньги, насколько я знал, были для Этельфлед проблемой. Если она собиралась построить свой новый бург для защиты Мерза, то ей потребуются деньги, а их всегда недоставало. Ее муж получал ренту с земель, налоги с торговли, пошлины за право ввоза товаров, но лорд Этельред ненавидел Этельфлед. Возможно, ее и любили в Мерсии, но Этельред контролировал приток серебра, и люди не желали оскорбить его. Даже сейчас, когда Этельред лежал больным в Глевекестре, люди платили ему подати. Только самые храбрые и богатые могли рискнуть навлечь на себя его гнев, отдавая своих людей и серебро Этельфлед.

А Этельред умирал. Его ранило копьем в затылок в битве при Теотанхиле, копье пробило шлем и череп. Никто не ждал, что он выживет, но он выжил, хотя если верить некоторым слухам, толку от него всё равно было как от мертвеца, потому что он бредил как безумец, пускал слюни и дергался, и временами даже завывал, как выпотрошенный волк. Вся Мерсия ждала его смерти, и вся Мерсия гадала, что же за ней последует. Об этом никто не заговаривал, по крайней мере, в открытую, хотя и тайно не особо-то болтали.

Тем не менее, к моему удивлению, отец Фраомар заговорил об этом в первую же ночь. Мы ехали медленно из-за телег и пленников и остановились на ферме близ Уистуна. Эта часть Мерсии была заново заселена, став безопасной благодаря бургу в Честере. Ферма раньше принадлежала датчанину, но теперь одноглазый мерсиец жил там с женой, четырьмя сыновьями и шестью рабами. Его дом представлял собой лачугу из глины, дерева и соломы, а скот влачил жалкое существование под протекающим навесом, но всё это было окружено добрым частоколом из дубовых бревен.

- Валлийцы недалеко, - пояснил он дорогой частокол.

- Шестью рабами это не защитишь.

- Соседи помогут, - отозвался он.

- И построить помогли?

- Помогли.

Мы связали Хаки лодыжки, убедились, что узлы на запястьях тугие, а затем приковали цепью к заброшенному плугу рядом с навозной кучей. Восемнадцать детей скучились в доме под охраной двух воинов, а остальные нашли прибежище в обильно унавоженном дворе. Мы развели огонь. Гербрухт непрерывно ел, наполняя своё бочкоподобное брюхо, в то время как Редбад, другой фриз, наигрывал песни на свирели. Задумчивые ноты заполнили ночной воздух тоской. Искры взлетали вверх. Прежде прошел дождь, но облака уносило прочь, открывая звезды. Какое-то время я смотрел на летящие на крышу лачуги искры и размышлял, затлеет ли она, но замшелая солома была влажной, и искры быстро гасли.

- Нуннаминстер, - внезапно произнес отец Фраомар.

- Нуннаминстер? - спросил я, помолчав.

Священник смотрел, как летящие искры затухали, умирая на крыше.

- Женский монастырь в Винтакестре, где умерла леди Эльсвит, - пояснил он. Хотя это объяснение ни о чем мне не говорило.

- Жена короля Альфреда?

- Упокой Господь её душу, - произнес он и перекрестился. - Она построила монастырь после смерти короля.

- И что? - спросил я, всё ещё озадаченный.

- Часть монастыря выгорела дотла после её смерти, - пояснил он. - Из-за искр, попавших на соломенную крышу.

- Эта солома слишком мокрая, - ответил я, кивая в сторону дома.

- Не сомневаюсь, - священник смотрел на искры, оседающие на соломе. - Некоторые говорят, что пожар был местью дьявола, - он остановился, чтобы перекреститься, - потому что леди Эльсвит была столь благочестивой и спаслась от его когтей.

- Мой отец всегда рассказывал, что она была мстительной сукой, - рискнул заметить я.

Отец Фраомар нахмурился, потом расслабился, криво ухмыльнувшись.

- Упокой Господь ее душу. Слышал, женщина она была не из приятных.

- А какая из них приятная? - вмешался Ситрик.

- Леди Этельфлед не захочет так поступать, - мягко вымолвил Фраомар.

Я слегка замялся, так как разговор теперь затрагивал опасные темы.

- Не захочет чего? - наконец спросил я.

- Отправиться в монастырь.

- А разве так и должно случиться?

- Ну а как еще? - холодно удивился Фраомар. - Ее муж умирает, она вдова, вдова с землями и влиянием. Никто не захочет вновь на ней жениться. Ее новый муж может обрести слишком большую власть. Кроме того... - его голос замер.

- Кроме того? - тихо спросил Ситрик.

- Лорд Этельред составил завещание, храни его Господь.

- И завещание, - медленно произнес я, - гласит, что его жена должна уйти в монастырь?

- А что ей еще остается делать? - удивился Фраомар. - Таков обычай.

- Не могу себе представить ее монахиней, - сказал я.

- О, она святая. Праведная женщина, - истово провозгласил Фраомар, но затем вспомнил, что она грешила. - Конечно, она не идеальна, - продолжил он, - но у всех нас есть недостатки, не так ли? Все мы грешили.

- А ее дочь? - спросил я. - Эльфвинн?

- Ах, глупая девчонка, - без колебаний отозвался Фраомар.

- Но если кто-то женится на ней... - предположил я, но меня прервали.

- Она лишь женщина! Она не может наследовать власть своего отца! - отца Фраомара позабавила подобная идея. - Нет, лучшим выходом для Эльфвинн будет выйти замуж за пределами страны. Выйти замуж где-то далеко отсюда. Может, за франкийского лорда? Либо так, либо разделить участь матери в монастыре.