Пустошь 1 (1)

Но старая компания, уже почти слившаяся в одно, не принимала в свой круг ни одного участника. Вместе они усердно работали, перебрасывались дежурными шутками, завтракали-обедали под длинным навесом, но не более того.

– Не нравится мне этот Марсель, – снова проворчала Айра.

– Кликиня ещё тебя не спрашивала с кем ей спутываться, – кинул Полович.

– Он такой…мм…жеманный, женственный какой-то, – Айра часто пропускала замечания циничного Половича. – А вид, будто он постоянно чем-то мучается и страдает от душевных болезней. Играет. Наверное, считает себя несчастным и никем не понятым. Бр, дрожь у меня от таких субчиков.

– Мда, от супчика я бы счас не отказался, – вставил проснувшийся от своих мыслей Плахой.

– Да, кстати, я тоже, – Синий докурил последнюю биди и теперь, расстроенный этим обстоятельством, не знал, чем себя занять. – Пойдёмте, может, там чего ещё осталось от ужина.

Голодная компания поднялась, уже привычно отряхивая песок, и быстро скрылась из виду, стремясь передвинуть себя в пространстве как можно ближе к походной кухне.

Бэстия, мучаясь от непреодолимого желания, ходила кругами по коврам и полу палатки. Иногда она порывалась выйти наружу и занять себя делом, но понимала, что в такой час никаких «дел» найти не удастся. Поднять-то всех на работу она может, но потом это скажется ей сторицей. Бригада беспрекословно подчинялась, но была злопамятна.

Разговаривать с кем-то не хотелось, они непременно заметили бы её неуравновешенное состояние и искусственно спокойно вели бы себя, приводя её в бешенство.

Можно было ещё спуститься в тоннель и поработать одной. Но это означало бы снова предаваться воспоминаниям, которые с каждым тоннелем становились только отчетливей, будто время не стирало ей память, а наоборот восстанавливало.

Бэстия подошла к пологу палатки и выглянула в тёплый сумрак. Невдалеке прошла старая часть бригады, по-видимому, куда-то очень спеша. Бэстия позволила себе почувствовать лёгкий привкус зависти, после безжалостно задавила его, сплюнув в песок. Бегут куда-то. И видно даже с целью бегут. Останавливаются, когда хотят, и снова бегут. И снова с целью. Видят что-то впереди. О боги! Не нужно мне сейчас никакой цели! Дайте только разрешиться от бремени желания.

Бэстия сделала один шаг из палатки, чтобы отправить себя на поиски темнокожей массажистки. Она, наверняка, сможет хорошенько помочь. Конечно, за это придётся расплачиваться потом. Потом. Маленькие просьбы, всегда какая-то зависимость от этой женской хрупкости. Ох, это невозможно! Поистине невозможно. Всегда нужно держать двух-трёх про запас, а не надеяться на одного загадочного, всегда переживающего какое-то глубинное горе. И этот чёрный комбинезон! Молния, пуговки, кнопочки – не добраться. Что за детская принципиальность? Куда он опять пропал в такой неподходящий момент. Надо было брать Пьетро, у него красивый профиль и длинные пальцы. Всё же придётся сдаться на милость Нэл, и не задумываться сейчас о дальнейших трудностях.

Пораздумав, Бэстия вытащила вторую ногу из палатки. Она огляделась, ориентируясь в пространстве, вспоминая, куда поставили палатку Нэл, и направилась туда, постепенно переходя с шага на бег.

Общие палатки были рассчитаны на шесть человек, но Нэл жила в отдельной, дабы девушка получала основы комфорта, и ей не приходили в голову мысли массировать ещё кого-то, кроме нынешней хозяйки. Или мысли подстроить всё так, чтобы ее украли уже у самой Бэстии. Единственное, что не позволялось Нэл – слишком близко подбираться к сокровенным местам хозяйки. Но, пожалуй, в эту ночь запрет мог быть отменён.

Мог бы, если бы Бэстия, мерно работая ногами и руками, чтобы не сбить дыхание при беге и никак не выдать Нэл то, что она бежала, не споткнулась о маленького сухонького человечка, появившегося из-за вертикальной стенки бархана. Бэстия сгруппировалась, перекувырнулась через голову, но это не спасло человечка от сильного удара её крупного тела и от шока. Человечек как упал на корточки, так и стоял, дёргая одной ногой, стуча ногтями по зубам, и бормотал то ли какую-то молитву, то ли ругательства. Бэстия выпрямилась, ощущая песок, неприятно налипший на покрытое массажным маслом тело. Человечек всё сидел на корточках и прижимал к груди что-то квадратное и плоское. «Чёрт бы побрал этих малахольных», – мельком подумалось Бэстии. Она прожевала песок, забившийся ей в рот, и благосклонно сказала, подойдя немного поближе:

– Вы не ушиблись?

Тут человечек опомнился, подскочил, встал перед ней, будто только что и не валялся скорченный на земле. Он дёрнул себя за мочку уха и едва шевельнул губами. Или сказал что-то, или так же прожевывал песок.