Пустошь

Грохот нарастал. Теперь он уже не производил впечатление отдаленной грозы. Гром всегда напоминал Майклу стук тяжелых шестерен, которые катятся по металлическому полу, пока не упадут. Но этот звук был другим. Он был непрерывным. Низкий дребезжащий рокот, посреди залитой солнцем пустыни. Все громче и громче.

Майкл болезненно относился к шуму. Особенно к звукам низкой частоты. При любом шуме достаточно заткнуть уши, чтобы оказаться в тишине, но звуки низких частот — совсем другое дело. Даже заткнув уши, ты продолжаешь слышать их. Они проходят прямо сквозь кожу, заставляя вибрировать в унисон кости и органы, и от этого нет спасения. От подобных звуков можно сойти с ума, Майкл где-то читал, что иногда такое случается, и вот сейчас это может произойти и с ним.

Он почувствовал, как завибрировали стекла в машине, словно невидимая рука мягко, но настойчиво толкала их взад-вперед. «Это кратер!», — подумал он с тревогой. — «Тот самый кратер, который мы видели вчера! Он добрался сюда!».

Майкл в панике заметался, пытаясь вспомнить, куда он засунул ключи зажигания. Гул превратился в рев, от которого заболели зубы. Майкл нащупал ключи в правом кармане штанов. Он попытался вытащить их, но не смог — ключи запутались в подкладке. Майкл громко чертыхался, но не слышал своего голоса: грохот заполнил окружающее пространство. «Я погиб! Черт, так глупо! Черт! Черт!».

Грохот оборвался неожиданно, как будто захлопнули дверь. Только что воздух буквально на части разваливался и вдруг полная тишина, как в подвале монастыря. И в этой тишине голос Майкла прозвучал, как пистолетный выстрел.

— Черт!

Он замолчал. Собственный крик напугал его. «Так кричит человек, который в следующую секунду наложит в штаны!», — подумал он.

После такого шума тишина тоже, казалось, давила на уши. Тело, не способное так быстро переключаться, продолжало агонизировать, закачивая в кровь адреналин. Майкл все дергал и дергал ключи, и ему понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, что все кончилось.

Он осторожно осмотрелся, ожидая увидеть все, что угодно, но не увидел ничего. Никакого кратера, никаких черных туч. Санта Ана вновь была тиха и неподвижна, как-будто ничего не случилось.

«Уж не почудилось ли мне?» — подумал он.

Майкл немного посидел неподвижно, собираясь с мыслями. В кабине становилось жарко.

— Один хрен! — сказал он наконец и открыл дверь.

Наскоро позавтракав крекерами и водой, Майкл закрыл машину и стал смотреть на дома, пытаясь вспомнить, на каком из них он вчера закончил. Если пустошь пытается ему помешать, что ж — пусть попробует! Он не остановится, даже если под его ногами разверзнется ад! Дома были похожи один на другой, как близнецы. Не было ни единого шанса вспомнить, где он уже побывал, особенно учитывая тот факт, что последние он осматривал в темноте. Майкл припомнил, что обошел около восьми домов, двигаясь от заправки по направлению к машине. Значит, он просто продолжит с девятого. На всякий случай прихватив с собой кусок мела, который обычно использовался для пометок на перевозимом грузе, он решительно двинулся вперед.

Солнце достигло зенита, а поиски Майкла все еще ничего не дали. Он ходил из дома в дом, осматривал каждую комнату, каждый чулан, но ничего не нашел. Жара становилась невыносимой.

Майкл стоял посреди очередной гостиной, тупо глядя на старый телевизор, у которого не крутилась ни одна настроечная ручка, когда вдали снова загрохотало. Низкий гул шел сразу ото всюду, как вода, заполняя пустоты и набирая силу. Сердце у Майкла учащенно забилось. Он инстинктивно напряг пальцы, сжимающие ручку регулировки громкости, и вдруг ручка, которая до этого была неподвижна, легко повернулась. Майкл отдернул пальцы. От громкого вибрирующего звука к горлу подступила тошнота. Он с трудом сглотнул и осторожно подошел к окну. Горячий воздух над дорогой трепетал, будто пуэбло находился в толще быстро текущей воды. По мере того, как усиливался гул, скорость течения возрастала, и все вокруг: дома, дорога, его машина — растворялись в этом потоке. Майкл оперся на подоконник, борясь с внезапной слабостью. Мышцы задрожали в такт грохоту снаружи, и вдруг он оборвался так же неожиданно, как и в первый раз. Горячий воздух мгновенно снова сделался неподвижным, чуть подрагивая, словно поверхность озера.

Майкл глубоко вздохнул и закрыл глаза. Что-то происходит. Но будь он проклят, если понимает, что.

Он отпустил подоконник, заметив, какими влажными стали ладони, и вернулся к телевизору. Ручка регулировки громкости крутилась свободно. И регулировки контраста тоже. Остальные по-прежнему не двигались.

«Оно изменяется!» — с удивлением подумал Майкл. — «Оно изменяется прямо у меня на глазах. Что-то происходит. Нельзя терять времени!».

Майкл верил: что бы не означало творящееся здесь, это всего лишь маленький отголосок чего-то грандиозного и, уж конечно, опасного. И, судя по всему, скоро эта опасность доберется сюда, в Санта Ана.

Он возобновил поиски.