Пустошь. Нулевой круг

— Если ты хочешь скрыть выздоровление, — мама сжала мои руки, — то тебе придется очень, очень-очень тяжело, сын мой.

— Я догадываюсь, — я кивнул и озвучил еще одну сторону моих размышлений. — Но иначе я подвергну не меньшему испытанию Лейлу.

— Она выросла в пустошах, — напомнила мама.

— Мама, кого ты обманываешь? Она выросла на повозке, прикрытая от ветра и обеспеченная водой и едой. Я не могу себе представить месяца пути для нее с парой фляг воды, и ночевкой под небом в сезон дождей, — не согласился я, освобождая руки. — А если и могу, то просто не хочу. Целыми днями под этим невыносимым солнцем, от которого даже мне дурно? Нет!

— Ты вырос, — мама отвернулась, скрывая слезы. А я сделал вид, что не заметил их.

— Наверное, — я поднялся с лежанки и зарылся лицом пусть в пыльные, но так приятно пахнущие родным человеком волосы мамы. — Не плачь. Я выбрал и пойду до конца. Лишь бы книга с противоядием не подвела.

Глава 16

Это были невыносимые, кошмарные две недели. Я проклинал небеса за своё решение. Ожидание. Вот что оказалось мучительнее всего. Никакие издевательства надо мной, никакая ненависть в душе не выматывали меня так сильно, как это ожидание, полное страха и неопределенности. Принимать противоядие просто так было нельзя, нужно было получить полную уверенность, что я отравлен и не просто отравлен, а именно Чёрным грибом. Казалось бы, просто — подожди несколько дней и, если начал резко худеть, то всё понятно. Просто подожди. Подожди. Вот это ожидание и неопределенность убивали меня не хуже самого яда. Постоянное вслушивание и всматривание в себя, поиск малейших изменений сделали меня нервным и раздражительным. Как ни горько в этом признаваться, но больше всего это отразилось на сестре.

Она, по привычке, пыталась привлечь меня в свои игры, ведь я так много времени стал проводить дома, но почему-то все меньше с ней. И вот, однажды, она пристала ко мне с просьбой помочь соорудить из глины Черную гору для ее муравьев. А я, я сорвался на ней. Принялся кричать. Ее слезы и испуг стали тем, что ужаснуло меня и положило конец этому кошмару. Я нашел в себе силы принять неизбежное и жить так, будто совсем не важно, что произойдет завтра. Есть только сегодня и нужно взять для себя и дать другим столько, сколько только можно получить от этого дня.

Я просыпался и говорил себе, что это день великолепен и нужно многое успеть сделать сегодня. Но со стороны я, наверное, стал похож на Ларго. С утра я провожал всех из дома на работы, делал домашние дела. Затем кормил вернувшуюся сестру и обязательно выделял на ее игры часа два-три. А все остальное время проводил в возвышении, отбросив всякие мысли о яде. Наслаждался спокойствием неизбежного будущего и красочными нитями силы в своем воображении.

Момент, когда стало ясно, что я действительно отравлен, так же как Рикто, пропустить было никак нельзя. Я резко, буквально за два дня, начал худеть. Особенно это заметно стало по лицу. Щеки ввались, несмотря на двойную порцию еды, которую я запихивал в себя через не могу. Неопределенность, наконец, закончилась. Будущее неизбежно наступило. В тот вечер мама плакала глядя на меня.

— Ну что ты? — утешал я, гладя ее по голове. Под мышкой у нее сопела Лейла. — Все будет хорошо.

— Может и будет, а вот для тебя начнется время испытания. Это будет очень сложно, поверь голодной девчонке жившей на помойке, — мама сжала меня изо всех сил. — Я тут начала потихоньку через Ди готовиться. Одно только слово и мы уйдем. Поверь, мы сможем.

Я понял, на что она намекает, но отрицательно покачал головой и вышел на улицу. В нашем... Нет, нужно быть справедливым. В моём глупом плане упёртого дурака был только один способ скрыть мое излечение. Это продолжать худеть, даже после противоядия. И здесь все зависело от меня. Забудьте о двойной порции еды, простой и даже половине. Чтобы приблизиться к худобе Рикто мне, похоже, нужно вообще жрать раз в три дня. Моя мрачная догадка о грядущем будущем, когда для возвышения мне нужно будет голодать, начинает сбываться. Пусть не четыре года, как я с ужасом представлял себе год назад.

Год назад? Я с недоумением хмыкнул под нос. Прошел уже год? Да, с удивлением понял я. Я начал идти по пути возвышения практически год назад. Осталась неделя до этой вехи. И мне есть чем гордиться. Жаль, что этого мало. Осталось всего восемь месяцев на то, чтобы отомстить и не дать уехать Кардо с Виргло. Я выпил содержимое крошечного кувшинчика из белой облитой глины. Странно, яд был сладок и неощутим. А лекарство требует от меня изрядной выдержки, чтобы не выплюнуть, так оно горчит на языке. Я раздавил кувшинчик, растер его остатки ладонями в труху и высыпал под ноги. Кардо, ты не покинешь нулевой, пообещал я, сжимая мешочек на груди.

— О! Какие люди нас посетили! Новики, глядите! — первым меня заметил неугомонный Шиго. Как же он меняется на площадке среди гирь.

— Ага, ты все таки принял приглашение босса, — ухмыльнулся Вартус и шагнул вперед. — Чтобы зайти на площадку, тебе, мусор, нужно пройти меня.