Пустоши

От звука моего голоса гремлин вздрогнул и медленно поднял голову. В его светло-серых глазах застыло неверие и удивление. Он взглянул на мирно облизывающегося Обжору, затем снова на меня, и его и без того большие глаза стали еще больше.

– Ты понимаешь мой язык? – спросил я. Новоприобретенное знание гремлинского решил пока не светить.

Пушистик кивнул и тихо ответил:

– Да…

– Этот орк был один? – спросил я.

Гремлин быстро замотал головой и ответил:

– Нет. Пять воинов ушли в степь. Они уже должны скоро вернуться.

– Уже не вернутся, – буркнул я. Кстати, плюс малышу – он был честен со мной. Похоже, орки ему тоже не нравятся.

– Хрн! – позвал меня Обжора. Он стоял возле кучи какого-то барахла и громко принюхивался.

– Интересно, – пробормотал я и двинулся в ту сторону, при этом не выпуская из виду ушастого коротышку. Когда увидел то, что нашел харн, весело усмехнулся.

– Ты смотри какие хозяйственные ребята! Голову нашего огнелапа притащили!

Выходит, они уже давно за нами идут.

– Голову чудовища добыл Хрырк, – тихо сообщил, стоявший рядом гремлин. – Он великий воин!

– Ну, с «великим воином» ты погорячился, – хмыкнул я. – А вот то, что у твоего Хрырка знатный нюх на чужое добро – это неоспоримый факт.

– Так этого монстра убил ты? – догадался гремлин.

– Не я, а мы, – внес ясность я.

– Хрн! – подтвердил Обжора.

Ушастый, забавно вытаращив глаза, восхищенно смотрел то на меня, то на харна.

– Слушай, – решил я сменить тему. – Ты, наверняка, очень голоден?

Гремлин часто-часто закивал.

– У них осталась еда? – задал я вопрос.

– Да, – ответил он.

– Тогда давай поедим, а пока будем есть, ты мне расскажешь о себе и об этих воинах. А потом я тебя отпущу. Согласен?

Гремлин впервые за это время робко улыбнулся.

Когда мы расположились у костра, я подождал пока бедняга насытится и начал задавать вопросы:

– Итак, как тебя зовут?

– Ми, – ответил с полным ртом ушастый.

– Хорошо Ми. Откуда ты знаешь мой язык?

– У клана Серой горы много рабов с запада, – с готовностью ответил Ми. – Я много слушал и разговаривал с ними.

– Понятно, – кивнул я. – Стойбище далеко отсюда?

– Восемь дней пути.

– А что делали здесь эти шестеро?

– Их послали за сбежавшими рабами.

Хорошо. Слова молодого орка и гремлина совпадают.

– Неужели рабы так далеко смогли уйти? – с недоверием в голосе спросил я.

– Нет, – помотал головой гремлин. – Их останки мы нашли шесть дней назад. Какая-то неведомая тварь разорвала их на кусочки.

Сказав это, малыш поёжился.

– Тогда почему вы здесь? Так далеко от стойбища?

– Уже возвращаясь назад, Хрырк заметил человеческие следы на берегу реки. Они были свежими, поэтому воины решили пуститься в погоню.

Я задумчиво кивнул. Вроде бы все сходится.

– С этим разобрались. Теперь следующий вопрос… Кто ты и почему ты с ними?

– Я раб Хрырка, предводителя отряда.

– Уже не раб, – поправил я. – Разве тебе не пришло сообщение о разрыве ментального воздействия?

– Нет, – помотал головой гремлин. – Меня не привязывали ментально.

– Значит клятва? – спросил я.

– Нет.

– Если ты не был связан обязательством или ментальной магией, почему не сбежал? – пораженно спросил я.

Малыш вздохнул.

– Я родился в неволе. Я очень слаб. В степи мне не выжить. Я видел, как убегали другие. Они были сильнее меня, но их всегда возвращали. Если раб убегает, орки даже рады этому. За беглецом отправляют молодых воинов. Это такое испытание их доблести. Но это бывает крайне редко. Мой народ живет в неволе уже очень много лет. Мы не помним, что значит быть свободными…

Я нахмурился. Мне такое было в диковинку. Добровольно жить в рабстве? Нет – это не для меня.

– И что вас заставляют делать? – спросил я хотя знал уже ответ.

– Работать, добывать эссенции опыта и скрижали, – пожав плечами, ответил гремлин. – А затем отдавать все трофеи хозяину.

Хм… Как мне это знакомо…

– Что ж, – сказал я. – Теперь ты свободен и волен поступать, как тебе вздумается. Но прежде, чем уйти, поклянёшься, что нас не видел.

Может мне показалось, но на мордочке гремлина появилась гримаса испуга. Он с опаской взглянул в сторону ночной степи.

Мда… Странная ситуация. Вроде как освободил, но бывший раб не особо и рад этой свободе.

Еще немного расспросив гремлина о его бывших хозяевах, я решил, что узнал достаточно. Пора уходить. Вон и харн проявляет нетерпение. Но прежде, надо осмотреть все трофеи. Хотя…

– Слушай Ми, собери-ка самое ценное, что есть в лагере, и принеси сюда.

Гремлин с готовностью сорвался с места и зарылся в походные мешки орков. Через некоторое время у моих ног выросло несколько горок из разных предметов, начиная ятаганом и заканчивая ожерельями из костей и клыков.

Отдельно лежали медные и серебряные монеты. Увы, ни скрижалей, ни эсок не было. Хотя Ми мог их и припрятать для себя. Ссыпав все монеты в рюкзак, я брезгливо разворошил ногой кучку с костями и спросил с подозрением в голосе:

– А эсок и скрижалей не было?

На что гремлин повертел отрицательно головой и ответил:

– Нет! Клянусь!

Прочитав системное подтверждение, я удовлетворённо кивнул – еще один плюс за честность ушастому.

– А что это за клыки и кости ты мне притащил?