Пустота

Перед сном он уже по своему обыкновению решил пропустить стаканчик другой, но Уис твёрдо напомнила ему, его сегодняшней всплеск несдержанности, и начала заводить тему того, что он может впасть в алкогольную зависимость, что естественно очень вредно и опасно в их ситуации. Но Макс решил не уступать и отвоевать себе право «вечернего расслабляющего стакана», как он уже успел окрестить данное мероприятие, подведя, таким образом, под него, некую расплывчатую идеологическую основу.

«Черт, побери, если так дальше пойдёт я стану первым подкаблучником у Управляющей Интеллектуальной Системы».

Мысль его немного развеселила и он расслабился.

Но ночью, по бортовому времени, толи во сне, толи наяву, так как Макс уже не мог адекватно констатировать, происходящие события, он снова занимался сексом с той обворожительной девушкой. Он готов был поклясться, что это было реально. Он пытался ухватить ее за руку, притянуть, оставить ее с собой, удержать в своих объятьях, но снова просыпался один посреди измятой постели. И опять находил «волосы», пятна и другие факты ее существования. И ему уже стало не до смеха. Уис «с утра», как это уже повелось в таких случаях, находилась в немного рассеянном состоянии, нарушая четкость выполнения его приказов, но очень живо и радостно «щебетала» на разные темы, готовила ему превосходные завтраки. В тоже время Макс начал все больше и больше подозревать, что именно Уис имеет непосредственное отношение к ночным визитам.

Однажды ночью он проснулся от сильного толчка и едва не свалился с постели. Девушка не пришла. Космический корабль чрезвычайно сильно тряхнуло, по всему корпусу прошел волной, жуткий грохот и пугающий треск, словно кто-то скручивал его гигантскими руками. Еще секунда и он разорвется в клочья. Макс увидел, как протуберанец невероятно больших размеров вытянулся далеко от синей звезды, оторвался, и, расплываясь рваными краями, медленно уходил в пространство. На корабле сработала защита от высокоэнергетических частиц. Выброс с поверхности звезды был настолько сильным, что защита работала на переделе своих пиковых возможностей. Космический корабль трясло ещё очень долго, пока сгусток плазмы окончательно не ушёл в чёрную пустоту космоса. Макс заворожённо смотрел ему в след, и даже не сообразил сразу, что кто-то, а не он, командир космического корабля, увёл его на безопасную траекторию. Он побежал в рубку, спотыкаясь и падая. В рубке автоматическая корректировочная система выдавала на экран данные о новой траектории, Макс быстро просмотрел эти данные.

«Чертовски хорошая работа», — отметил он про себя, — «ещё чуть, чуть и нас бы размазало этим синим плевком по всей галактике».

Мурашки пробежали у него по спине, и перехватило дыхание. Уис не слышно. Она даже не разбудила его, не включила сирену.

— Уис, — позвал Макс, — ты где? Ты в порядке?

— Да командир, — отозвалась она, медленно растягивая слова, словно говорил смертельно уставший или больной человек.

— Что с тобой? — спросил Макс.

— Все хорошо Макс, — сказала она, нарушив, установленные им раннее правила субординации, — ты в безопасности, а это главное.

Остаток ночи он провел, беспокойно подремывая в командирском кресле, в рубке управления космическим кораблем. Уис сначала односложно отвечала на его обращения, потом замолчала совсем. Макс начал беспокоится — слишком долго длилось это молчание, мысль о том, что он может её потерять стала невыносима. Чтобы как-то отвлечься, он включил записи с камер наблюдения и неожиданно для себя увидел недостающие ранее кадры. Девушка на них всегда появлялась в движении, как будто уже шла откуда-то, но так что не представлялось возможным отследить, где она появилась, откуда она пришла, как он не старался, как не пытался, проследить её по камерам. Он оставил эти тщетные попытки и перешел к главному — активировал увеличение, чтобы увидеть ее лицо. Запустил компьютерную программу восстановления изображения попиксельно.

От сделанного открытия у Макса перехватило дыхание то, что он увидел, противоречило всему, что происходило раньше — на изображении Анастасия Дрозд бортинженер сомнолог.

Макс почувствовал, как по всему телу, от макушки до кончиков пальцев ног, прошла холодная волна, словно кровь остановилась в венах и сосудах. Он ударил сжатыми в кулаки руками по приборной доске и вскочил.

— Уис! — рычащим от ярости голосом завопил он, — ах, ты проклятая машина! Я знал, знал, что это ты удаляла все кадры из видеозаписей. Как ты могла!? Я верил тебе!