Пустыня

— Так, уже лучше, — одобрил я, — а теперь напомни мне, Нэнси, год, который ты назвала, это от Рождества Христова?

— Да, а вы какой-то другой счёт знаете?

— Нет, не знаем, — я отрицательно помотал головой, — теперь, пожалуйста, в двух словах о том, что произошло с планетой после две тысячи двадцатого года.

Нэнси некоторое время пристально смотрела на нас, потом медленно проговорила:

— Вы из прошлого, — тон был таким, словно она констатировала факт, сообразительная, ничего не скажешь, — я могла бы догадаться, я ведь историк. Ваша одежда, речь, оружие, бинокли. Только как это согласуется с законами физики?

— Понятия не имею, — честно ответил я, — более того, мы не совсем из прошлого, то есть, не обязательно из вашего прошлого.

— Есть окно, — сказал ей Шурик, — из нашего мира в ваш. Только в нашем мире сейчас две тысячи двадцатый год, да и мир совсем другой.

Крышка чайника запрыгала, столб пара поднялся к потолку, Нэнси встала и, достав из тумбочки заварочный чайник, всыпала в него горсть заварки и залила кипятком. Выждав минуты три, она начала разливать жидкость по кружкам, мы, дабы не казаться бедными родственниками, достали шоколад.

— Я могу попробовать тебя туда провести, — предложил Шурик, — не факт, что получится, окно капризное, но вот Степана протаскиваю.

— Попробуем. Потом. — Она казалась растерянной, — а что вас сюда привлекло?

— Во-первых, — начал я перечислять, — это просто интересно, во-вторых, в будущем можно узнать важную информацию, которая поможет нам в настоящем, чтобы, значит, соломки подстелить в месте падения. Ну, и кроме того, просто помародёрствовать и добыть каких-нибудь ценных вещей. Что-нибудь, что потом можно будет в нашем мире выгодно продать и обогатиться.

— Например? — она взяла свою кружку, судя по виду, сделанную из дерева или пластика, очень похожего на дерево, и отломила приличный кусок шоколада.

— Драгоценные металлы, оружие, высокотехнологичные приборы, которых в наше время ещё не изобрели, лекарства, исцеляющие смертельные болезни.

— Какие, например?

— Ну, рак, СПИД.

— ВИЧ-инфекцию окончательно уничтожили ещё в конце двадцать первого века, онкологию исключили методами генной инженерии в начале двадцать второго. Теперь рак может быть только у очень старого человека, да и то, только при воздействии внешних факторов.

— То есть, ничего полезного мы здесь не найдём? — уныло спросил Шурик, отхлёбывая горячий чай. Я тоже осторожно отхлебнул из кружки, напиток оказался неожиданно вкусным, и это был именно чай, а не какой-то травяной сбор.

— Здесь — ничего, — категорично заявила она, — это мелкий населённый пункт, эвакуировали его организованно, в несколько этапов, при уходе всё ценное люди забрали с собой. Кроме архива, который имеет ценность только для историков.

— А в других местах? — с подозрением спросил я.

— На юге и на западе есть города, пустые или заполненные трупами, там вы можете найти много всего полезного, вот только это опасно.

— Что за опасность?

— Банды, мародёры. В диких местах есть поселения земледельцев, которые производят еду, и есть банды, которые могут выменивать найденные в руинах городов предметы на продукты, но чаще предпочитают грабить. Это если говорить о населённых местах, а на пустошах водятся волки, впрочем, они не так страшны, с ними бороться можно, а вот с джиннами никак.

— Джиннами? — хором спросили мы оба.

— Да, джиннами, а вы не знаете? — она определённо удивилась, словно джинны — это что-то, вроде волков или тушканчиков.

— Так, солнышко, — прервал я, — давай по порядку. Что произошло в мире, и как он стал таким, каким стал?

— Каким таким? — не поняла она.

— Таким, пустыня, воды нет, пыльные бури с сухими грозами, тушканчики, с меня размером, — откуда это всё? Ядерная война, эпидемии, метеорит упал, мегавулкан взорвался?

— Я поняла, ваш мир, по крайней мере, та часть, откуда вы пришли, зелёный, с прохладным климатом, вода в избытке, животных много, так?

— Вроде того. Так что случилось у вас?

— Если считать от указанной даты, то случилось многое. Войны были и немало, кое-где действительно применялось ядерное оружие, но оно не сыграло ключевой роли. Мир сделали таким люди.

— Как?