Пустыня смерти

Волна изменений затронула купол, но не разбила. Купол изменился. Из гладкого и широкого он получил сложный узор по поверхности купола, где заиграли лучи Меды. Домики остались неизменными, но те места, где были бледные подобия садиков, заиграли ярко-зелёными цветами. А вместе с ними — по всему городу появились хрустальные ручьи, фонтаны и декоративные водопады.

Город заиграл тысячами хрустальных водных красок.

Что-то, чему я не могла отыскать названия, снизошло в город! И он звучал! Словно тысяча хрустальных сердец звучала в куполе, порождая мелодию!

Выдохнув, я открыла глаза, повернулась:

— Так будет везде?!

— Да. Пустыни больше не будет… — Тайпан помолчал, прислушиваясь к чему-то. — Подруга говорит, что парочка твоих знакомцев прибыли в небольшой аул. Отправимся?

— Пешком?!

— Зачем же? — удивился змей. — Это в виде… ущербном мы много чего не могли. А теперь можем куда больше.

— Куда? Больше? Подожди! Да ты меня вообще запутал!!! — возмутилась я и тут же пожаловалась. — Да я вообще ничего не понимаю!

— Границы нет. А значит то, что раньше было «пустыней», вернулось к своему настоящему виду. Полагаю, с потерями, но для начала придётся пообщаться с отцом. Он должен лучше знать, что тут такое происходит. Я сам не очень понимаю.

— А как мы туда попадём… И… подруга?! — я сама не заметила, как в голосе зазвучали ревнивые сердитые нотки.

Змей усмехнулся, но комментировать не стал. Кивнул:

— Свитки — лишь часть наследия того, что раньше умели жители разных народов. Кому-то придётся учиться этому заново, кто-то и не будет. А кто-то хорошо помнит, что было и что можно использовать.

— Помнит?!

— Конечно. Например, можно сделать вот так, — Тайпан нарисовал на земле что-то, потом хлопнул кончиком хвоста по нарисованному. И я обнаружила, что мне в руки упал влажный-влажный платок. — Советую умыться, — по-доброму порекомендовал мужчина. — А потом я перенесу тебя туда, где тебя уже ждут.

— Кто и зачем может меня ждать?! — недоуменно спросила я, выполняя сказанное.

Тело двигалось на автомате, и я никак не могла в достаточной мере собраться с силами и с мыслями, чтобы начать соображать и думать. Ощущение было такое, словно я плыву под водой. И вместо того, чтобы подниматься к поверхности, тону с каждым мигом всё больше и больше.

— Ты ещё не выбрала, — серьёзно заметил мне Тайпан. — Ты ещё — «потерянное дитя». Ты можешь остаться и так, можешь выбрать любую сторону. Но всё же… центр… бывшей пустыни для этого не самое подходящее место.

— Для начала, — буркнула я сердито. — Мне нужно вымыться. И переодеться. Поесть. Отдохнуть. И поспать!

— Вот теперь я слышу в твоих словах мудрость, — хмыкнул противный змей, подхватывая меня на руки. Нарисовал на земле несколько рун, ударил по ним хвостом в каком-то недоступном мне порядке и… всё пропало.

Вокруг нас опять было совсем другое место.

Судя по обстановке — это была одна из гостиниц под куполами. Судя по истерике вокруг — она была достаточно близко к центру изменений. Потому что люди паниковали и пытались узнать друг у друга, что вообще случилось!

Принять участие в общей истерии мне не довелось. С тихим сдавленным криком мне на шею бросился… Али.

— Зеоннала!!!

Вслед за ним поднялся с места мрачный Хан и сонный-сонный Ен.

— Это не место для подобного разговора, — постановил лорд. И за нами закрылись двойные двери полностью оплаченного лордом зала для встреч.

Когда стало понятно, куда я помчалась, дед передал сообщение именно Али. Какими уж он там методами его доставил — мне не рассказали, но следующие несколько суток (а я пробыла внутри границы далеко не пару минут, как мне казалось, а почти седмицу дней). Ен почти не спал, карауля Али. Али занимался императорскими делами, не зная толком, за что хвататься. В разрухе было очень многое из того, что должно было быть на лучшем уровне. За те несколько дней, что я пробыла в несуществующем месте, он повзрослел на добрый десяток лет.

И сейчас жался ко мне, отчаянно цепляясь за руку. Разбитая граница добавила ему работы, бесконечно много, но вместе с тем, всё обещало стать намного лучше, чем было. К тому же теперь, с разбитым проклятьем с песчаных муравьёв и змей — под его руку переходили оба народа. До обращения в проклятье, народы же были едины!

Обнимая его за плечи, я внимательно слушала, что вообще происходило в мире, пока я где-то болталась. Происходила в основном истерика, паника. Шаманы пытались утихомирить, успокоить людей, говоря, что это благоволение богов, на смену нового императора. Но должно было пройти время, прежде чем эти убеждения дойдут и впитаются, станут частью людей.

— Итак, — взглянув на придремавших мальчишек, спящих на моих плечах, я взглянула на Хана. — Тяжело тебе приходится?