Пустышка

Сеть имеет множество практических преимуществ, и именно в этом состоит одна из основных причин, по которым мы проводим в ней так много времени. «Уже слишком поздно, - полагает Андерсон, - отступать на прежние позиции и мечтать о более тихом времени».

Он прав, однако при этом было бы большой ошибкой видеть в Сети лишь преимущества и полагать, что эта технология делает нас более развитыми с интеллектуальной точки зрения.

Джордан Графман, глава отделения когнитивной неврологии в Нацио­нальном институте неврологических заболеваний и инсультов*, поясняет, что постоянное переключение внимания при работе онлайн способно сде­лать наш мозг более гибким с точки зрения многозадачности. Однако способность решать одновременно несколько задач препятствует нашей способности к глубокому и творческому мышлению. «Приводит ли опти­мизация сточки зрения многозадачности к улучшению нашей работы - повы­шению креативности, изобретательности или производительности?

В большинстве случаев нет, - полагает Графман. - Чем чаще вы работаете в условиях многозадачности, тем меньше времени на размышление у вас остаётся. Вы утрачиваете способность размышлять над проблемой и делать выводы». По его мнению, в результате человек начинает полагаться на обще­принятые идеи и решения, а не на оригинальные мысли и идеи.

Дэвид Майер, невролог из Университета штата Мичиган и один из веду­щих экспертов в области многозадачности, согласен с этой точкой зрения. Учась переключать внимание в условиях многозадачности, мы можем «пре­одолеть некоторые из присущих ей недостатков, - говорит он, - однако, за редким исключением, можно упражняться до посинения, но так и не добиться результатов, легко доступных с помощью обычной концентрации на одном вопросе в единицу времени». Работая в условиях многозадачности, мы учимся «быть умелыми на достаточно поверхностном уровне». Римский философ Сенека отлично сказал об этом почти две тысячи лет назад: «Быть повсюду значит не быть нигде».

В статье, опубликованной в журнале Science в начале 2009 года, Патри­ция Гринфельд, известный специалист по вопросам физиологии развития и преподаватель Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе, проана­лизировала более пятидесяти исследований, посвящённых оценке влияния различных типов медиа на интеллект людей и их способность к обучению. Она пришла к выводу, что «каждое средство коммуникации развивает некоторые когнитивные навыки за счёт подавления других». Постоян­ное использование Сети и других экранных технологий привело к «повсе­местному и значительному развитию визуально-пространственных навыков». К примеру, теперь мы умеем вращать объекты в своём воображении значи­тельно лучше, чем раньше. Однако наша «новая сила, выражающаяся в визуально-пространственном интеллекте», идёт рука об руку с осла­блением способности к «глубокой переработке», то есть к «приобретению осмысленного знания, индуктивного анализа, критического мышления, вооб­ражения и размышления». Иными словами, Сеть делает нас более толко­выми, но только с точки зрения интеллекта, присущего самой Сети. Если же посмотреть на интеллект более широко и с традиционной точки зрения - то есть подумать не о скорости нашего мышления, а о его глубине, - то нам при­дётся сделать другой, значительно менее приятный вывод.

Наши онлайновые привычки, продолжают влиять на работу наших синап­сов даже, когда мы не в онлайне. Можно предположить, что нервные цепи, связанные со сканированием, скольжением «по верхам» и многозадачностью, расширяются и усиливаются, а используемые для чтения, глубокого размыш­ления и устойчивой концентрации ослабляются или даже разрушаются.

В 2009 году исследователи из Стэнфордского университета обнаружили признаки того, что в действительности подобные изменения уже имеют место. Они предложили набор когнитивных тестов группе людей чрезвычайно способных к медиа-многозадачности, и группе людей сравнительно менее способных к ней. Оказалось, что люди, склонные к медиа-многозадачности, значительно легче отвлекаются на «не относящиеся к делу стимулы со сто­роны внешней среды», значительно слабее контролируют содержание своей рабочей памяти и в целом хуже сохраняют концентрацию на выполнении определённой задачи.

Если у людей, менее склонных к многозадачности, наблюдалась доста­точно высокая степень «контроля над вниманием по типу «сверху вниз», то у второй группы этот контроль строился по принципу «снизу вверх», то есть могли «жертвовать результативностью в решении основной задачи отвлекаясь на другие источники информации». Люди, склонные       к многозадачности, «жаждут неопределенности, говорит профессор Стэнфордского университета Клиффорд Нэсс, проводивший это исследование. - Их способно отвлечь что угодно». Майкл Мерцених говорит об этом в ещё более мрачных тонах. Выполняя множество задач онлайн, мы (по его словам) «тренируем свой мозг обращать внимание на вся­кую ерунду». Последствия этого для нашей интеллектуальной жизни могут оказаться «смертельно опасными».