Пустышка

В своих мемуарах под названием «В поисках памяти», опубликованных в 2006 году, Кандел писал, что с помощью ряда новых экспериментов с аплизи- ями «мы смогли впервые увидеть, что количество синапсов в мозге человека не является фиксированным - оно изменяется в процессе обучения! Более того, долгосрочные воспоминания существуют, пока сохраняются анатомиче­ские изменения». Исследование также показало, в чём заключается основ­ная физиологическая разница между двумя типами памяти: «Краткосрочная память приводит к изменениям в функционировании синапса, усилению или ослаблению ранее существовавших связей; долгосрочная память требует анатомических изменений». Результаты экспериментов Кандела в точности соответствовали открытиям в области нейропластичности, сделанным Май­клом Мерценихом и другими. Дальнейшие эксперименты позволили понять, что биохимические и структурные изменения, связанные с консолидацией воспоминаний, происходят не только у моллюсков. Они происходят в мозге и других животных, в том числе приматов.

Кандел и его коллеги смогли раскрыть несколько секретов, связанных с памятью на клеточном уровне. Теперь же они захотели пойти глубже и изу­чить молекулярные процессы, происходящие внутри клеток. Как позднее вспоминал Кандел, исследователи «ступали на совершенно неизведанную территорию». Сначала они изучили молекулярные изменения, возникающие в синапсах при формировании краткосрочных воспоминаний. Они обнару­жили, что этот процесс не ограничивается передачей нейромедиатора (в дан­ном случае глутамата) от одного нейрона к другому. В процесс вовлекались и другие клетки, под названием промежуточные нейроны (интернейроны). Промежуточные нейроны производят нейромедиатор серотонин, служащий для тонкой настройки синаптической связи и модулирующий количество глутамата, выпущенного в синапс. Работая с биохимиками Джеймсом Швар­цем и Полем Грингардом, Кандел открыл, что тонкая настройка возникает с помощью серии молекулярных сигналов. Серотонин, выпускаемый проме­жуточным нейроном, присоединяется к рецептору на мембране пресинапти- ческого нейрона - нейрона, несущего электрический импульс, что приводит к химической реакции, в результате которой нейрон производит молекулу под названием циклический АМФ²⁵. Циклический АМФ, в свою очередь, активизирует белок под названием протеинкиназа А, каталитический фер­мент, заставляющий клетки выпустить ещё больше глутамата в синапс, тем самым усиливая синаптическую связь, продлевая электрическую деятель­ность в связанных нейронах и позволяя мозгу активировать краткосрочную память на несколько секунд или минут.

Следующая задача, стоявшая перед Канделом, заключалась в том, чтобы вычислить, сколько времени потребуется краткосрочным воспоминаниям для того, чтобы превратиться в постоянные долгосрочные воспоминания. Какова же молекулярная природа процесса консолидации? Поиски ответа на этот вопрос заставили Кандела погрузиться в мир генетики.

В 1983 году престижный и прекрасно финансируемый Медицинский институт Говарда Хьюза попросил Кандела, вместе со Шварцем и невроло­гом из Колумбийского университета Ричардом Акселом, возглавить группу по изучению молекулярной деятельности, работавшую в Колумбийском университете. Группе удалось добыть нейроны у личинок аплизии и исполь­зовать их для выращивания (в качестве тканевой культуры в лабораторных условиях) нейронной цепи, включавшей в себя пресинаптический нейрон, постсинаптический нейрон, а также синапс между ними. Для имитации дей­ствия модулирующих промежуточных нейронов учёные впрыснули в куль­туру дозу серотонина. Как и ожидалось, доза серотонина, соответствующая одному акту научения, привела к выбросу глутамата, в результате которого произошло временное усиление характеристик синапса, связанных с крат­косрочным запоминанием. Впрыскивание же, независимо друг от друга, пяти доз серотонина смогло усилить существующий синапс на несколько дней, а также подстегнуло формирование новых синаптических терминалей - то есть привело к изменениям, сопутствующим формированию долгосрочных воспоминаний.