Путь

Я обошел весь центр города, заглядывая в каждое здание в попытках найти хоть что-нибудь подходящее, и удача наконец мне улыбнулась. Одна из боковых улиц оказалась не местной деревенькой, а небольшим заповедником для иностранных туристов – там стояло несколько ресторанчиков с меню на иностранном языке, а в одном из строений, новом и современном, был бутик-отель. Я обратился к администратору у стойки, и, к моему облегчению, тот ответил, что может продать билет на минивэн через границу. У меня было еще несколько дней в запасе, но я решил не рисковать и отправиться в поездку на следующее же утро – мало ли что случится, может, транспорт отменят, и тогда придется искать другие варианты. Я купил билет.

Проблема перехода границы казалась решенной, поэтому можно было расслабиться. Я вдруг вспомнил, что уже давным давно хочу есть, и отправился на рынок. На внешней стороне рынка, с видом на дорогу, стояло несколько забегаловок со старыми добрыми кастрюлями у входа. Я подошел к заведению, у которого стояло больше всего кастрюль, открыл каждую по очереди и сделал заказ.

Заходя в забегаловку, я видел, что один из столов был свободен, а остальные заняты, – значит, займу свободный. Но лишь только я сделал заказ и отправился за стол, который заприметил, как увидел, что за ним уже сидел парень – местный, молодой, лет двадцати, в белой рубашке и джинсах.

Парень жестом пригласил меня присоединиться. Выбора у меня не было – все остальные столы были заняты, да я и не видел ничего плохого в том, чтобы пообедать за одним столом с другим человеком.

Принесли блюда: каждому из нас по тарелке риса и по два блюда с гарниром. Парень жестом предложил объединиться и пообедать вместе – я согласился. Мы переставили тарелки так, чтобы обоим было удобно брать с них еду, а мой компаньон сделал еще заказ – нам принесли суп и сушеную рыбу вдобавок к остальным блюдам. Идея была неплохая, комбинация вкусов вырисовывалась интересная, но в голову мне начали закрадываться подозрения: а что, если парень просто хочет поесть за мой счет? Что-то многовато он заказал… Впрочем, я решил свои подозрения не высказывать вслух – что, если они пустые? Обидеть человека мне тоже не хотелось.

Мы начали трапезничать. Я с удовольствием отметил, что ели мы оба в основном те блюда, которые заказал я – специально подбирал сочетания вкусов.

Казалось, что мой компаньон куда-то очень спешил, он накладывал в ложку побольше риса, закидывал рис в рот и наверх клал чуть-чуть гарнира. Мои опасения рассеялись – если бы он хотел поживиться за мой счет, то налегал бы по большей части на гарнир, а не на рис.

Внезапно, парень положил ложку, подозвал хозяйку и протянул ей деньги, показывая, что платит за нас двоих. Я удивился. В общем говоря, платить за других здесь не было чем-то необычным, но как правило люди, которые оплачивали чужой счет, хотя бы знали своего товарища. Мы же виделись впервые и даже не поговорили – судя по всему, парень и иностранных языков-то не знал, а на местном языке не говорил я.

Мне был приятен широкий жест незнакомого человека, хоть и непонятна причина, по которой он его сделал, но я не хотел, чтобы он выполнил задуманное – я не любил, когда кто-то платил за мою еду.

Мне был приятен добрый жест сам по себе, но я разделял его суть на материальную и нематериальную стороны. Парень проявил немотивированную доброту и ничего не попросил взамен – это и есть истинная доброта, и она прекрасна. Но он был жителем бедной страны, наверняка денег у него было немного, а я в материальной помощи не нуждался. Мне было неловко брать у него деньги в то время, как я сам мог без проблем заплатить за себя.

Я достал кошелек, чтобы отдать парню хотя бы свою половину от стоимости ужина, а затем поблагодарить его за доброту, но тот отрицательно покачал головой, быстро встал из-за стула и прыгнул на свой мотобайк, который стоял у дороги. Я отметил про себя, что байк его был новым и дорогим – может парень не так уж и беден, но мне не хотелось пользоваться его добротой. Я все равно достал деньги и пошел за ним, пытаясь отдать долг. Парень нажал на газ и уехал прочь. Я остался стоять посреди дороги, продолжая все так же держать купюры в руке.

Почему он решил заплатить за меня и почему убежал? Я не мог понять, что только что произошло, и растерялся. Я понимал, что повел себя неблагодарно – в здешних местах принято соглашаться, если тебя кто-то угощает, и отказ мог человека обидеть. С другой стороны, я делал для себя исключение – я был иностранцем и иногда мог позволить себе идти наперекор местным обычаям, когда это не было совсем уж чем-то невежественным и неприличным. И здесь, в маленьком бедном городке, я не хотел, чтобы и без того бедные местные жители тратили свои деньги на меня.