Путь

— Ты спрашивал о другом — почему люди все разные. — Бо задумалась, глядя в потолок. — Наверное, потому, что у всех чуточку различается ДНК, может, поэтому? Ты Доктор — тебе лучше знать.

— Да ничуть не лучше, я тоже гадаю. Для меня это значит, что изначально строения тела, лица, глаз — у всех людей разные, кроме, может, однояйцевых близнецов, — потёр лоб Александр. — Это значит, что устройство мозга у всех людей тоже разное, причём там мы имеем дело с настолько микроскопическими различиями в доли долей миллиметра, что черты характера даже этих самых однояйцевых близнецов, и, частенько, их судьбы тоже, складываются весьма неодинаково.

— Есть такое, — покивала Бо.

— Это значит, что мозг у всех устроен по-разному, — он вошёл в свою стезю. — Однако реальность у каждого своя. Субъективная.

— Но у всех людей на планете ДНК совпадают на девяносто девять целых девяносто девять сотых процента. Это общеизвестный факт, — добавила Бо.

— Это значит, что и наша субъективность весьма объективна? — спросил в потолок Доктор.

— Ой, загрузил, — легко махнула на него Бо и приподнялась на локте, чтобы отпить воды из стакана на тумбочке возле кровати. — Я уже ничего не понимаю. Скажи-ка мне лучше проще — люди, вообще, сильно отличаются друг от друга?

— Ну, как сказать. Дай мне тоже попить. Спасибо. — Он отхлебнул и продолжил. — Пусть с точки зрения ДНК мы почти одинаковые, но вообще, между нами говоря, все люди отличаются аж по шести сотням признаков, причём только семь процентов из них касаются расы и цвета кожи. Всего семь процентов! А остальные отвечают за прочее, начиная от оттенка глаз или толщины запястья.

— Ладно, Саша. Ты бы это, заканчивал мне лекции читать, — коротко улыбнулась она. — Ты же знаешь, что мы, девушки, любим поговорить вовсе не о науке, а о вещах, более романтичных. Например, о наших ощущениях.

— Может быть, чувствах?

— А какая разница? — насмешливо фыркнула счастливая Бо. — Это одно и то же.

— Ну, ты что, Бо! Ощущение — это не чувство. Ощущения почти механически вырабатываются миндалевидным телом, да и всей лимбической системой, а вот чувства мы должны сначала обработать в ассоциативной зоне дорсофронтальной коры головного мозга. Потому что чувства состоят сначала из памяти, далее — из эмоционального отклика на воспоминания, затем — из личностных суждений, объективного опыта и даже текущей обстановки, из которой делается прогноз на будущее. Всё это вместе взятое, смешанное и взболтанное, называется таким словом, которое простыми эмоциональными категориями не оценить и не описать. Например, «хандра» или «гордость и предубеждение», или «на дне»… Что?

Бо посмотрела на него так, что он почувствовал себя дураком. Но у всех свой дурак в голове. Поэтому не описать.

СВАДЬБА

Свадьба начиналась торжественно. У крыльца коттеджа в Гудлейской слободе Алису ждала золочёная карета, запряжённая тройкой лошадей, неторопливо жующих сено. Невеста вышла из дома и вдохновенно оглянулась по сторонам: ночью выпал первый снег, мир вокруг преобразился, окрасив всё в тончайшие оттенки. Девушка остановилась, дав паре профессиональных фотографов сделать великолепные снимки: её белоснежная шубка и муфта из меха белого песца как нельзя удачно гармонировали с бледно-розовым подвенечным платьем, а идеальный макияж подчёркивал прекрасные черты лица. Алиса сегодня выглядела великолепно, она была невероятно счастлива и хотела, чтобы это мгновение длилось вечно, но холодное осеннее солнце светило, уже не грея, поэтому она с сожалением двинулась дальше, подозвав к себе остальных. Специально приглашённые модели в нарядных платьях быстро окружили невесту, желая ей любви и посылая воздушные поцелуи, позируя фотографу, изображая безудержную радость. Однако чуть карета с невестой тронулась, как они сняли с себя платья и улыбки, да поехали на следующее по графику мероприятие.

Тем временем карета устремилась по дороге. Алиса высунулась в окно, на прощанье помахав рукой фотографам, и умчалась прочь, сопровождаемая блеском вспышек. Как только они скрылись за поворотом, ощущение праздника у неё тут же улетучилось. В этой жёсткой блестящей тарантайке было холодно, изо всех щелей поддувал мерзкий ледяной воздух, солнце спряталось за тучи, шубейка на плечах не грела, спасала только муфточка для рук. Спасибо боженьке, что вскоре карета остановилась, и подмёрзшая невеста быстро пересела в припаркованный возле дороги тёплый люксовый мобиль. Захлопнув за собой заднюю дверь, она счастливо вздохнула, ощутив тепло, и замерла, увидев за рулём Валеру Берета.

— Ты чего тут? Охерел? — начала было она, но Валера перебил:

— Это Аттал Иваныч приказал. Я здесь, правда, ни при чём.

— Что ж ты не отказался, раз такой принципиальный?

— Может, хотел тебя проводить последний раз.

— Знаешь, ты меня однажды проводил!

— Алиса, это ты тогда предложила!

— Берет, что ты ко мне прилип?

— Да ничё я к тебе не прилип.

— А чё тебе от меня надо?

— Да ничё мне не надо.

— А чё тогда, Берет?

— Я тебя люблю.

— Что? Что ты меня?

— Я говорю, люблю тебя.

— Это нынче любовью зовётся?