Путь

— Что-то вы какие-то молчаливые, — оглянувшись, прокомментировал Габриэль. Никто из нас никак не отозвался на его реплику, я смотрю только на неё. — Бри, — обратился он к ней, — похоже, что Кармен ненавидит тебя, — она ничего не произнесла. Мы дошли до какой-то аудитории и остановились перед дверью, — останься здесь с ней и с Брюсом, — я посмотрела на Ксандра. — А я тогда побеседую с дорогим ректором, а этот, — кивком головы он показал на Ксандра, — пойдет со мной. Будет залогом того, что ректор всё расскажет, — я взяла Ксандра за руку и заставила посмотреть на себя.

— Обещай, что всё будет хорошо, — сказала я ему.

— Обещаю, — пообещал он и улыбнулся.

— Как это мило, — поджав губы и сделав вид, что вытирает слезу, сообщил Габриэль, — идем, — и скомандовал. Ксандра и ректора Дариуса куда-то стали уводить, а этот Брюс подтолкнул меня вперед, чтобы я зашла в аудиторию. Меня посадили за парту, а сам он стал стоять просто рядом, а Бри подошла к окну.

— Ты всё это время знала всё, — начала говорить я, пытаясь сдержать себя, — всё знала. Спокойно смотрела в глаза и врала, каждому и обо всем. Скрывалась под маской, тайно передавала информацию им… И что же они такого тебе сказали, что ты так верна им? А? — Бри всё ещё не смотрит на меня. — Всё было ложью. Твоя фальшивая улыбка, фальшивые слова, фальшивая дружба. Скажи мне, Бри, всё было подстроено специально? Специально, чтобы ты сдружилась с нами и просто втерлась в доверие?

— Ты думаешь, я знала, что собирается сделать Габриэль? — резко повернувшись, спросила она, а я усмехнулась.

— Это ты мне скажи. Ты ведь так верна ему…

— Я ему верна? — она засмеялась. — Ошибаешься, Кар. Если я кому-то и верна, то только не ему, он последний, кто этого заслуживает. Верна я совершенно другому человеку и ради него готова умереть.

— Что же он такого сделал? — безразлично поинтересовалась я у неё и склонила голову на бок.

— Спас меня. Я никогда не видела своих настоящих родителей, — она грустно улыбнулась, — росла сиротой, связалась с плохой компанией и погибла бы.

— Лучше бы погибла, — произнесла я с полным безразличием.

— Я не знала, что собирается сделать Габриэль, — она подошла к моему столу, — он совсем стал неуравновешенным. Все должно было случится не так…

— А как? — перебила я её, удивляясь тому, что она так спокойно говорит об этом.

— Без жертв. Никто не должен был умереть.

— Не бывает войны без жертв.

— Габриэль сначала убил эту Энджелу, потом того мужчину, но последний хоть был виновен…

— В чем же? — ей тоже, как и Шону, хорошо промыли мозги.

— В том, что из-за него многим было хуже. Он многократно насиловал свою дочь.

— Откуда же такая информация? — мило ей улыбнувшись, поинтересовалась я.

— Нас больше, чем ты думаешь. У нас есть везде свои люди, — это очень плохо, — когда люди узнают, как построилось их дорогое государство после той войны, то поймут.

— Как же?

— Ректор Дариус виновен в десятке смертей, — её лицо исказилось злостью, — во время той войны, Кар, они… убивали детей со способностями, с даром, боялись их силы и мощи. Но потом придумали, что можно использовать их во благо себе и создали эту академию, в которую стали зачислять лишь тех, чьи семьи из высших кругов и они будут уверены, что никакого бунта не будет. А тех, кто из обычных, тех они продолжили истреблять, искоренять. Человеком всегда управляет страх, он боится тех, кто отличается от него. Ректор Дариус похоронил десяток невинных…

— А скольких убили вы?

— Гораздо меньше и большинство из них, повторяю, нехорошие люди.

— Бэка тоже была плохой? — она отошла от меня.

— Она мне тоже была дорога. За это время я наконец-то обрела настоящих подруг. Вы обе мне стали дороги, — Бри стала ходить взад-вперед, — повторяю, не думала, что Габриэль выкинет что-то подобное. Ты, как и другие, должна была узнать не так правду, был план, но он испортил его. Теперь придется исправлять чужие ошибки.

— Чужие ошибки, — шепотом повторила я, — я убила Шона, Бэка мертва… чужие ошибки, Бри?

— Да. Однажды ты поймешь, — закончила она.