Путь Акогаре. Том 2

Эти двое демонам так настырно не противостоят, как друг другу. Позабыв о безопасности, Гадюка галопом проскакивала через острые ветки, что едва не выкаливали ей глаза, перепрыгивала сухие стволы, маневрировала между деревьев, кажется, ещё немного и мы…

— А-а-а-ай! — загрохотал лес.

— Попался, — триумфально заключила Йуруши, узнав голос монаха. Не спеша подъехав к источнику звука, мы увидели Рэна, упавшего с лошади — он вылетел из седла, ударившись лбом о старый дуб, — Сам теперь рогатый, как демонюга, — прокомментировала девушка.

— Наш заезд не окончен! — Карп вскочил на ноги, и рванул глубже в чащу, но, пробежав полсотни метров, свалился снова — ушиб головы забрал у кётая слишком много сил.

— Неплохо… — пробурчал я, — Крепыш!

— Ещё какой.

* * *

— Интересно… «Вещи сразу в двух мирах», — значит, — подытожила мой рассказ Йуруши, перебинтовывая «рогатую» голову монаха.

— Призраков я ранить не мог, но их оружия были вполне материальными!

Нашу троицу окружали толстые слои снега, а над источником высился горячий пар. Воистину — чудеса природы. После тяжелого задания такой отдых — пик блаженства: сняв с себя пропитанную кровью одежду, можно, расслабившись, залечить раны. Я посмотрел на девушку, которая игриво, с долей триумфа, ухаживала за «побеждённым» Рэном, а затем спросил:

— Приятно, что вы оба пришли за мной, но не заняты ли кётаи другими заданиями?

— Отнюдь, — фыркнула Гадюка, — Кроме твоего «случая с невестами» ничего особенного не происходило.

— Случай, конечно, исключительный…

— Не каждый же раз мертвецов рубить, правильно?

— Верно, верно. Но дивно ещё, что наши так долго игнорировали проблему горы Куматори.

— Пф. Ничего дивного.

— Почему?

— Если ты не знал, Такахаси воевал за так называемые тодзама кланы, неблагонадёждные другими словами.

— Ха-ха! Мужику бы научиться чувствовать, куда ветер дует.

— Новорождённый телёнок даже тигра не боится, — выдала Йуруши.

— Ты когда научилась поговоркам?

— Матушка постоянно ими разговаривала. «Китайские мудрости» между прочим…

— И что эта про корову значит?

— Про телёнка… — украдкой поправила девушка, — …То, что Акайо был слишком молод для правильного выбора.

— Нам с тобой это не помешало, — ухмыльнулся я, — Мне так точно!

— В любом случае, никто не стал бы помогать «неблагонадежнному самураю» на первых порах после поражения его генерала. Нужно было время.

— А сейчас что переклинило?

— Милость господина.

— Какой святой человек, слушай… Ха-ха-ха!

— Ты в этом сомневался? — с иронией спросила Йуруши.

— Ничуть, — ответил с каменным лицом, — Хоккори-доно дружелюбен с союзниками и страшен с врагами!

Очнулся Рэн.

— Что за грохот? — потирая ушиб, спросил он.

— Прославляем господина.

— … — монах молча поднялся на ноги, воздев одну руку к Небесам, а другую опустив к земле, — На Небесах и на земле один я свят.

— Не спорим…

— Тц, — Йуруши, как обычно, выражала негодование.

— Ты против? — угрожающе наклонившись к девушке, спросил Карп.

— И что если против?

— Путь на Небеса… — Рэн провёл взглядом облака, — …Закрыт.

— Пф-ф-ф! Словно нас там кто-то ждёт.

Словно мы туда спешим…

Глава 7 Борцы

— Я видел детские года и юношество Урагири. Выходит, что все его воспоминания поделились между нами тремя, достаточно удобно, не пришлось просматривать всё сразу, — подытожил Хоккори, смачивая губы горячим чаем, — Что меч показал вам? — обратился ко мне с Тэгами.

— Знакомство с матерью Кена Кё и то, как они начали жить вместе, — без утайки, рассказал я, — Но ничего интересного, что касалось бы его смерти или столкновения с Тамаши.

— А я… — погрузился в томные раздумья Чино, — Как раз таки видел папину погибель и то, как Ханта отобрал его Акогаре.

— Теперь мы знаем где искать нужную нам катану?

Тэгами был сам не свой.

После известия о смерти отца и путешествия по воспоминаниям писателю становилось только хуже. Такую реакцию можно понять, всё-таки потеря близкого человека — тяжёлый удар. Но сейчас лучше сконцентрироваться на Кене и его поисках. Я никогда не поверю, что ненависть и скрытая обида Кё просто так исчезнут после свершения мести — это бесконечный круговорот, который остановится либо после смирения отшельника, либо после его кончины.

— Знаем, — отрешённо излагал Тэгами, — будь ваша милость… Я пойду туда.

— Не пойдёшь, — прервал парня предвестник, — Посмотри на себя. Ты позоришь клан.

— Вы правы, Хоккори-сенсей… — ни на йоту не впечатленный откровениями кётая, Чино, спокойно откланявшись, покинул зал.

Может, надо было с ним помягче?

Мы остались с Хоккори наедине.

Немного страшновато. После резких замечаний в сторону ушедшего юноши помещение наполнила жуткая тишина, прерываемая только глубокими глотками чая. В подобной обстановке мне страшно даже пошевелиться или поймать на себе взгляд старика…

На мгновение показалось, что я увидел, как внутри тела предвестника стекает выпитый чай.