Едва он закончил свою речь, как все присутствующие заговорили разом, причем в голосах большинства явно слышались ноты недоверия. Зарождающийся гомон прервал Элрор — глава тайной полиции:
— Слова принца не подлежат сомнению! Мои подчиненные уже осмотрели резиденцию: пока целый кулак орков при поддержке чрезвычайно сильного шамана стянул на себя все силы защитников, пятерка элитных убийц из Ночного Полумесяца проникла через черный ход, но их остановил Мотилай. Да-да, я не оговорился. Несмотря на всю свою искусность, они так и не смогли одолеть помощника принца — он победил всех пятерых, но сам скончался от полученных ран.
— Тогда кто же, кфхан побери, убил мою дочь?! — в сердцах воскликнул лорд Лунный Шепот, не сумев сдержать эмоций. Традиционное эльфийское хладнокровие пасовало, когда речь шла о его любимой наследнице.
— Этого мы
Новость прозвучала как гром среди ясного неба. Все, и в особенности Никаниэль, оказались буквально поражены подобным известием. Он-то был уверен, что Элельен убил один из бойцов Ночного Полумесяца — клана, в отличие от остальных, тренировавшего своих воинов для тайных операций, а не массовых полевых сражений.
— Что же касается того, как такой многочисленный отряд смог незамеченным пробраться вглубь наших территории, — невозмутимо продолжал Элрор, —
— Что ты себе позволяешь?! — лорд Маглегал Шелест Ветра вскочил, опрокидывая стул. Он явно вспылил, чего не стоило делать в присутствии столь высокопоставленных лиц. — Ты, не принадлежащий ни к одному из знатных родов, смеешь обвинять верховных лордов?!
— А я ничего не говорил про лордов. — спокойно ответил глава тайной канцелярии. — Впрочем, именно
«
— Что? Что я там забыл? — глава рода Шелест Ветра выглядел удивленным и испуганным.
— А то, что ни для кого не является секретом ваше желание заполучить власть в Эльфхейме. И то, как ваша дочь безуспешно пыталась добиться внимания принца. Но вот если бы Элельен не стало…
— Так это ты!!! — Кол’Тилан вскочил и попытался сотворить какое-то убойное заклинание, забыв, что магия тут не действует.
Маглегал побледнел. Он уже не казался столь заносчивым, как несколько секунд назад. Внезапно тот осознал, что после этих слов, его — верховного лорда, могут прямо с заседания увести в казематы и пытать там, как простого смертного. Поэтому у него оставался только один выход.
Гордо выпрямив спину и глядя прямо в глаза Талириона, лорд отчетливо произнес:
— Требую королевского суда!
Король медленно встал, достал из ножен Люминистилл и, направив его на обвиненного эльфа, постановил:
— Лорд Маглегал Шелест Ветра, властью верховного правителя этих земель вы обвиняетесь в измене, организации убийства и предательстве всей эльфийской расы. С этого момента и до окончания расследования вы арестованы и будете заключены в темницу. Стража!
Двери в зал заседаний распахнулись и внутрь вошли четверо бойцов личной королевской гвардии. Они надели на обвиняемого переносной негатор магии и, окружив, повели обвиненного лорда на выход.
Глава 6
С малого совета Никаниэль уходил погруженный в тяжелые мысли. Неужели Элельен погибла из-за борьбы за власть? Какая нелепость. Да он бы с радостью поменял корону на то, чтобы вернуть возлюбленную к жизни. Как вообще жизнь эльфа может иметь до такой степени ничтожную цену?
Он настолько задумался, что, повернув за угол очередного коридора, буквально врезался в фигуру в коричневом балахоне.
— Если не будешь смотреть по сторонам, то можешь отправиться к предкам, так и не вернув Элельен. — Син’Галад выглядел уставшим, но довольным.
— Ты что-то нашел? — золотые глаза Ника моментально вспыхнули надеждой.
— Тише, тише. — заговорщически прошептал книгочей, оглядываясь по сторонам. — Это не для общих ушей. Пойдем в наше место.
Еще в раннем детстве мальчишки, резвясь, случайно врезались в колонну в одном из коридоров дворца. В тот раз она внезапно наклонилась, открыв за собой проход в потайную комнату, о которой, похоже, никто не знал. Там дети устроили свой секретный штаб и часто играли, прячась от занудных взрослых.
Зайдя внутрь и закрыв дверь, Ник выжидательно уставился на брата. Сан’Галад не торопился. Он, пододвинув стул, сел за небольшой столик, положил на него руки и скрестил пальцы. Во всей его позе чувствовалась какая-то нерешительность. Он как будто не был уверен, стоит ли начинать этот разговор.