Путь Берсерка 2 (СИ)

— Не перебивай. Его отряд заявился бы на рынок через пару дней и выкупил бы его. А так объявились не они. Есть еще те, кто готов заплатить за его голову. Как видишь, заплатили они немало.

Похоже, Безликий что-то наколдовал с пленными, так как они вообще не издавали звуков. Дальше все было спокойно. Нежить сразу кинулась разгружать машину. Безликий командовал, куда и что нести. Для меня дел не было, поэтому пришлось идти к Волкодаву.

Молоток он мне не доверил, заставил носить железо и подавать инструменты. Железную броню он переделал под себя, попутно исправив мой серебряный меч. На этот раз он пообещал, что рукоять будет огнеупорной.

Кожаная оплетка сменилась на заменитель, замоченный в чем-то солоноватом. Покончив с работой я решил погулять по улицам крепости. Было уже темно. Запах здесь был своеобразный. как будто окунулся в средневековье.

Умом я понимал, что родную планету люди бросили из-за того, что она была донельзя загажена, колонизировав приличный кусок космоса, при этом благополучно переставшие поддерживать связь между собой.

Все же, какому-то богатею удалось построить замок, восстановив ту самую атмосферу. И архитектуру, насколько я могу судить. Строилось тут на века. Помнится, кто-то шутил, что первые пять лет на планете шел терраформинг.

Ну, там, подгонка климата, озоновые дыры, парниковый эффект, в общем, чтоб все как дома было. Пройдя вокруг особняка, я вернулся к грузовику. Было ощущение, что я там что-то забыл.

— Что-то забыл? — Меня окликнул Итан.

— Типа того, — краем глаза слежу, как он идет дальше. Сидя на водительском кресле, принялся искать.

Я сам не знаю, что, но чуйка врать не будет. Из открывшегося бардачка что-то выпало. Никогда не понимал, как людям удалось сделать автоматические дверцы.

Вроде бы при дорожной тряске все спокойно, а вот сейчас от малейшего движения открылся, выпустив содержимое. На дне пассажирского места лежала магнитола. Тоже чудо техники.

К этому чуду прилагалась карта памяти в пластиковом пакетике. Установил все это в машину. Чуйка говорила, что это и есть то, что мне надо. Заиграла музыка.

Под перебор струн пел приятный женский голос, вводя меня в подобие транса:

Свет встает вокруг стеною,

Режет, рвет на части душу…

Кто мне лгал: «Идем со мною,

Я спасу, а не разрушу?»

Кто мне лгал? — затерто смертью…

Кто вокруг? — не вижу лица…

Только воля… тонкой сетью,

Мне мешает раствориться

В мутной пленке бессознанья,

Милосердном покрывале,

Что смахнет воспоминания:

«Нет эмоций… нет печали…

Нет — ни ярости, ни страсти,

Нет — ни гнева, ни волненья.

Нет — могущества и власти…»

«Помнишь?» — рвется сквозь забвенье.

Тут перебор перешел на бой и девушка запела во весь голос.

Помнишь — год перед войною?

Промелькнул… как будто не был…

Помнишь — гулкий шум прибоя,

Скалы, рвущиеся к небу…

Помнишь?.. — с радостью смеялись…

Помнишь? — каждый день был боем,

Мы поспорить не боялись,

Ни с врагами, ни с судьбою…

Помнишь Тьму в своих глазницах?

Сталь меча в своей ладони?

Помнишь… ночью, как забыться,

Ты шептал себе: «Запомни…

Этот миг. Их будет мало,

И они — не повторятся…»

Помнишь?.. боль не отпускала…

Помнишь?.. ты ушел сражаться…

Боль… горчащей темной чашей

Гнев — лекарство избавленья…

Нет судьбы: решенья наши

Все меняют за мгновенья.

Чьи-то губы… та, другая…

Вкус предательства и страсти…

И коварства: «Я ль не знаю,

Что от мести — шаг до власти».

Власть… смешно. Но ярость схватки…

Бьется ненависть, как птица!

Жить… так полно… Без оглядки,

Без предела, без границы…

Жить — не ведая запретов,

Что отринул в одночасье!

Даже воздух… запах ветра

Рвущий легкие на части.

Тьма — презрением к бессилью,

Свет — отвергнутым покоем,

Даже плащ твой… будто крылья

Колыхался за спиною.

Даже плен на поле брани

Был коротким и жестоким,

Даже кровь текла из раны

Алым, яростным потоком…

Даже суд — писклявым фарсом.

Дерзкий взгляд в пустые лица,

Приговору — улыбаться:

«Да, конечно: сит… убийца…

Как? «Не счесть деяний черных»?

Мило. Пафос торжествует?

Это — время непокорных,

Кто — живет. Не существует».

И ухмылка — там, у входа:

— «Им? Найти на нас управу?»

Экзар… гордый твой погодок,

Был Учителем по праву.

Только… рваться из неволи —

Путь к утрате от утраты,

Жить — всегда на грани боли,

Выбор — вечная расплата…

Тяжесть… «Улик, ты нас слышишь?»

Это… Оссус? Тело… Кая???

Голос памяти… все тише…

Почему я всех теряю!!!???

Свет… слепящий. Слишком больно…

Чистый Свет… уходит Сила…

Голоса… и голос: «Помни…

Помни… Помни!!! Это… было».

Я почувствовал приступ носатьгии. Такое поганое чувство, когда от воспоминаний защемило до слез, но вот вспоминать мне нечего. Что-то теплое скатилось по щеке.

Мозг пытался ухватиться за какие-то отголоски той памяти, но лишь слепо ощупывал пустоту. Совершенно не к месту возникла мысль о том, что одному телепату было так же гадко, когда ему «блевать нечем» от очередного самолечения паленым самогоном.

Текст песни наводил на воспоминания, которых у меня не было. Я точно знаю, что-то такое было. Было в этом много знакомого, словно текст песни описывал ту часть моей жизни, которую я так и не вспомнил.

====== Пополнение рядов ======