Путь Бога. Книги 1-5

Гвардейцы Этла-Тиды окружили колесницу Юнора, продолжавшего брызгать слюной и извергать потоки грязной ругани, и, стегая коней, погнали ее прочь с площади. Воины-южане даже не пытались сопротивляться, совершенно потрясенные случившимся с их господином.

Этла-Ниты провожали удаляющуюся процессию насмешливыми криками и улюлюканьем. Даже солидные отцы благородных семейств, словно расшалившиеся мальчишки, свистели, засунув в рот пальцы, а их чинные жены делали руками не вполне приличные жесты.

Но когда южане скрылись из вида, заунывный вой сигнальных труб разнесся над людьми, словно ледяным душем остужая разгоряченные тела и призывая к спокойствию умы и сердца.

— Граждане Этла-Тиды! — Обратился к людям Маг-Император, и все замолчали, внимая его словам. — Видят Боги, мы не хотели нарушать мир и равновесие, установившиеся между нашей страной и Южной Империи. Но наглые и заносчивые южане, похоже, не успокоятся, не развязав кровопролитную, братоубийственную войну.

Но мы не покоримся! Все вы видели, что боевой дух и магические силы не оставили Этла-Тиду, воплотившись в лице благородного Трисмегиста-Аттона-Тониана. И это еще не все его таланты! С сегодняшнего дня я передаю ему командование сухопутными силами нашей страны. Он приведет нашу армию к победе в войне с южанами!

Ликующие крики прервали речь Мага-Императора. И в это время подошедший сзади Крон-то-Рион что-то тихо сказал ему, отчего лицо Тзота-Локи озарилось счастливой улыбкой. Он продолжил говорить:

— Маг-Советник Крон-то-Рион только что сообщил мне, что жизнь храброго Реасон-Миновар-Медона, своим телом закрывшего благородного Трисмегиста, находится вне опасности. Маг-Советник будет неотлучно находиться у постели раненного, и утверждает что через несколько дней тот уже окончательно поправиться. Все вы сможете тогда лично выразить ему благодарность и восхищение его мужественным поступком.

Поэтому прошу вас, граждане, спокойно расходиться по своим домам, и вспоминать сегодняшний день, как день благородных и смелых молодых Этла-Нитов. Вскоре от всех вас потребуется подобное мужество и решительность…

Звуки труб сопроводили уход Мага-Императора и его советников с балкона. Но еще долго, почти до самой темноты, не уходили с площади люди, обсуждая слова, сказанные Магом-Императором. И каждое пятое слово, произносимое собравшимися, было словом «война»…

Глава 7. Ремин.

Ремин с трудом открыл глаза. Они еще продолжали болеть после нестерпимо-яркой вспышки магического пламени. И в ушах все еще раздавались раскаты взрыва хрустального шара. Ремин отчетливо помнил, как мир завертелся вокруг него в бешеном хороводе и словно в бездонную черную воронку вытянул из тела сознание. Дальше воспоминания обрывались. И сейчас он пытался понять, оказался ли его дух в загробном мире, или каким-то чудом вновь вернулся в мир живых.

Сфокусировав взгляд, Ремин разглядел высокий потолок из струганных досок. Немного повернув голову, он увидел гладкие каменные стены, до половины задрапированные собранной складками тканью приятного зеленого цвета, а потом в его поле зрения возникло взволнованное лицо прекрасной девушки. Ремин чуть снова не потерял сознание. Около его постели стояла принцесса Этла-Тиды!

— Он пришел в себя! — Сообщила Лорана кому-то, стоящему позади изголовья кровати. — Иди и передай это моему отцу и Крон-то-Риону.

— Где я? — Прошептал Ремин.

— Во дворце, конечно. Вы разве ничего не помните? — Спросила принцесса, садясь на стул рядом с Ремином.

— Я помню, как Юнор выпустил красный шар, помню, как кричал, стараясь предупредить об опасности, но никто не слышал меня, и пришлось самому ловить эту штуку. Больше я не помню ничего.

— Вы так спокойно говорите: «пришлось ловить»! — Воскликнула девушка, и ее глаза восхищенно раскрылись. — Вы что, никогда не слышали о молнии Кир-Потчли?

— Может и слышал когда-то, но не запомнил. Меня готовили к воинской службе, а не к магическим наукам. Так что же я поймал?

— Молния Кир-Потчли — самое мощное, самое великое магическое оружие. Сильнее его, говорят, когда-то был только Лучевой Меч… ну, это не важно. В общем, то, что ты остался жив, это просто чудо. Если бы прошло еще несколько мгновений, молния набрала бы полную силу и тогда ее невозможно было бы остановить. А Вы разрядили ее на себя! Когда Вас принесли во дворец, Ваша кожа была вся красная, как после сильного ожога. Мой отец, Крон-то-Рион и этот выскочка Трисмегист, — при упоминании последнего имени по лицу Лораны легкой тенью промелькнуло смутное отражение каких-то мечтаний, незамеченное Ремином, — закрылись втроем в этой комнате и не выходили почти пять часов. Даже меня не пустили! А Крон-то-Рион потом сидел около Вас целые сутки! Да и потом постоянно приходил проверять Ваше состояние.

— Сутки? — Переспросил Ремин. — Сколько же я тут лежу?

— Четверо суток. Сейчас как раз вечер четвертого дня.

Ремин удивленно поднял брови. И только потом решился спросить:

— А Вы, Ваше Высочество, почему Вы сами посетили меня?