Путь бойца: Правдивая история о Брюсе Ли

Такая концентрация внимания может быть проиллюстрирована поведением зрителей, наблюдающих за футбольным матчем; вместо того, чтобы сосредоточить внимание на игроке, владеющим мячом, зрители воспринимают целиком все футбольное поле. Похожим образом мозг кунг-фуиста сосредоточен, но не задерживается на восприятии какой-то одной отдельной части своего оппонента. И это становится особенно показательным, когда кунг-фуист имеет дело с несколькими противниками. Так, например, предположим, что его атаковали десять человек, каждый из которых последовательно пытается уложить его. Избавившись от одного; он, не позволяя своему мозгу ни на ком [задержаться], начинает взаимодействовать со следующим противником. И, сколь быстро, удары бы ни следовали один за другим, он не оставляет и доли секунды, чтобы совершить какое-либо ответное действие в промежутки между ними. Таким образом, будет успешно покончено поочередно с каждым из нападавших… Мысль течет подобно воде, которая наполняет пруд и постоянно готова вылиться из него обратно.

Во время спарринга кунг-фуист учится забывать о себе самом, он учится следовать за движением своего оппонента, при этом, сохраняя свой мозг свободным, с тем, чтобы контратаковать своего противника без лишних размышлений. Он освобождает себя от всех интеллектуальных сомнений, от психических напряжений и выбирает для себя пластичную манеру действия. В его действиях полностью отсутствует элемент заданности, он позволяет своему мозгу действовать спонтанно, раскованно. Но как только течение его мыслей застопорится, мгновенно будет нарушена рациональность его движений, и в ту же секунду удар противника дойдет до цели…

В последующие годы, когда могучий вихрь судьбы вверг его в самый центр необычных и жестких обстоятельств, мышление Брюса претерпело необходимые изменения и стало более гибким. Он стал способен быстро приспосабливаться и вживаться в свой стремительно меняющийся стиль жизни.

Мир, – писал Брюс, – полон людей, решительно настроенных стать неординарными личностями, они не могут жить, не создавая себе проблем. Они хотят идти

впереди всех, быть у всех на виду. Такие амбиции кунг-фуиста не обременяют, он сознательно отказывается от любых форм соревнований и отстаивания своего [я].

Человеку, практикующему кунг-фу, если он действительно стоящий мастер, вообще не свойственно чувство гордости. Гордость неизбежно обуславливает стремление человека достойно выглядеть в глазах других людей. В самом понятии гордость заложены страх и отсутствие гарантии безопасности, потому что, когда человек страстно желает, чтобы его уважали, то он стремится завоевать себе подобающий статус, но как только это происходит, так тут же автоматически у него появляется страх потерять свой статус. И тогда защита статуса становится для него самой важной необходимостью, что, в свою очередь, порождает постоянное чувство тревоги и озабоченности.

Как мы знаем, кунг-фу ставит перед практикующими это искусство цель – самокультивирование себя как личности; а раз так, то, следовательно, его внутренняя самооценка является единственно верной оценкой, поэтому, находясь в постоянном процессе самосовершенствования, кунг-фуист живет, не ощущая никакой зависимости от мнения других людей. Достигнув высокой степени самореализации в самосовершенствования, он не испытывает страха от мысли, что его не уважают другие люди. Кунг-фуист стремится к самосовершенствованию, но никогда не ставит себя в зависимость от того места, которое ему определяют другие члены общества.

Мастер кунг-фу, в отличие от новичка, сдержан, спокоен и уверен в себе, у него нет ни малейшего стремления к рисовке. Находясь под влиянием кунг-фу, он совершенствует свое мастерство, которое становится все более одухотворенным и он сам, в свою очередь, в ходе духовной борьбы трансформируется, становясь все более независимым и свободным.

Для него слава и статус – ничего не значащие понятия.

Когда Брюс писал эти строки, то даже он сам совершенно не представлял того, что ожидает его в будущем.

Еще будучи ребенком, он вкусил первые плоды своей известности, но мог ли он предполагать, до каких высот он поднимется, и то, что он станет для своего народа чем-то вроде мессии – удивительного сочетания человеческих качеств таких личностей, как Мохаммед Али, Валетино, Клинт Иствуд и Папа Римский.

В Гонконге и Юго-Восточной Азии, где его буквально боготворили, он стал воплощением всего самого героического в представлении не только китайцев, но и других восточных народов.