Путь через равнину

Она была нормальной разговорчивой девочкой, прежде чем попала в Клан. И хотя она почти забыла свой язык, когда начала говорить на языке Клана, все же какие-то воспоминания сохранились. Стремление быстро заново научиться разговорной речи, чтобы общаться с Джондаларом, стало добавочным стимулом для развития природного дара. С тех пор она бессознательно использовала свои способности, постоянно развивая их; в Львином стойбище Эйла обучилась еще одному языку. Она накрепко запоминала единожды услышанные слова, хотя, чтобы постичь строй самого языка, требовалось больше времени. Языки Шарамудои и Мамутои были близки, и многие слова похожи, поэтому, слушая Толи, Эйла училась языку.

Как ни поразительна была история о жеребенке, но, когда речь зашла о раненом львенке, даже Толи, забросив перевод, остановилась и переспросила, так ли это. Возможно, одиночество и могло вынудить кого-то жить рядом с травоядной лошадью, но делить кров с гигантским хищником? Взрослый самец мог быть ростом со степную лошадь и был более массивным. Толи хотелось знать, как только в голову Эйлы могла прийти мысль взять львенка.

— Он был маленьким, меньше волчонка, и к тому же был ранен.

При упоминании о волчонке люди посмотрели на животное рядом с Рошарио. Это был полярный волк, очень крупный экземпляр. Это был самый большой волк, какого они только видели. Многим стало не по себе при мысли о принятии львенка такого размера.

— Она называла его Бэби, Малыш. Даже когда он вырос. Но это был самый огромный Бэби, какого я когда-либо встречал, — добавил Джондалар, и это вызвало смех.

Джондалар тоже улыбнулся, но тут же заговорил о серьезном:

— Я тоже улыбался позже, но когда я его увидел впервые, было совсем не до смеха. Бэби убил Тонолана и чуть не прикончил меня. Но чего еще можно было ожидать, когда входишь в логово льва? Мы видели, как ушла львица, но не знали, что лев внутри, и все равно глупо было лезть туда! Как оказалось, мне еще повезло, что это был тот самый лев.

— Что значит «повезло»? — спросил Маркено.

— Я был ранен и потерял сознание, но Эйле удалось остановить льва, прежде чем он растерзал меня.

Все посмотрели на Эйлу.

— Как она могла остановить пещерного льва? — спросила Толи.

— Так же, как она командует Волком и Уинни. Она приказала ему остановиться, и он подчинился.

Все недоверчиво покачали головами.

— Откуда ты знаешь, что она сделала? Ты же был без сознания, — сказал кто-то.

Джондалар взглянул в ту сторону — реплику подал юноша, с которым он едва был знаком.

— Позднее я видел, как она это делает, Рондо. Я был еще болен, когда лев пришел навестить Эйлу. Он знал, что я чужой, возможно, помнил, как мы с Тоноланом вторглись в его логово. В общем, он не собирался терпеть мое присутствие возле пещеры Эйлы. Он немедленно приготовился к атаке, но Эйла преградила ему путь и приказала остановиться. И он выполнил ее приказ.

— А где сейчас этот пещерный лев? — Доландо взглянул на Волка, думая, нет ли неподалеку и льва. Это явление его бы не привело в восторг, как бы умело Эйла ни командовала зверем.

— У него своя жизнь, — сказала Эйла. — Он был со мной, пока не вырос. А потом, как и все повзрослевшие дети, он нашел подругу, сейчас, может быть, у него их несколько. Уинни однажды тоже уходила от меня, но вернулась. Беременной.

— А как насчет Волка? Как ты думаешь, он уйдет? — спросила Толи.

Эйла затаила дыхание. Она не раз задавала себе этот вопрос, но всегда отметала в сторону, даже не пытаясь обдумывать эту тему. А вот сейчас вопрос был задан вслух, и на него надо было ответить.

— Я нашла Волка совсем маленьким. Поскольку он вырос среди людей, то, похоже, считает Львиное стойбище своей стаей. Многие волки остаются в стае. Некоторые уходят в поисках подруги. Так создается новая стая. Волк еще слишком молод. Почти щенок. Он просто выглядит старше из-за своих размеров. Я не знаю, как он поступит, Толи, но иногда волнуюсь. Я не хочу его отпускать.

Толи кивнула.

— Расставание тяжело и для того, кто уходит, и для того, кто остается, — сказала она, вспоминая, каким трудным для нее было решение оставить свой народ и жить с Маркено. — Помню, что я пережила. Ты ведь упоминала о людях, которые вырастили тебя? Как ты называешь этот народ? Клан? Никогда не слышала о них. Где они живут?

Эйла взглянула на Джондалара. Он сидел неподвижно с напряженным лицом. Что-то сильно взволновало его, и вдруг ей стало интересно, а не стыдится ли он ее прошлого и народа, который воспитал ее. А она уж думала, что он пережил это. Она не стыдилась Клана. Несмотря на Бруда и на то, что он сделал, о ней заботились и ее любили, хотя она сильно отличалась от них. С пробудившимся гневом и уязвленной гордостью она решила, что нельзя отрекаться от тех, кого она любила.

— Они живут на Полуострове в Беранском море.

— На Полуострове? Никогда не слышала о народе, живущем на Полуострове. Это территория плоскоголовых… — Толи замолчала. — Такого не может быть! Или…