Путь чести

Чёрт! Тут на улице ещё и свет должен быть? Хотя мне то откуда об этом знать? Я по ночам по городу не гуляю. А вот почему Михалёв на это не обратил внимания — уточнить не помешает. Но потом.

— Фонари уже не горели, когда мы въехали на улицу.

Полусотник несколько секунд молчал, рассматривая погибших степняков, а потом мотнул головой, словно придя к какому-то решению.

— И твоих людей это не насторожило, боярич? — вкрадчиво спросил он.

— Не насторожило, — спокойно ответил я.

— А должно было, — напоказ вздохнул Собакин. — Ладно. Мы во всём разберёмся. Но нужно будет допросить твоих людей и виновного.

— Мои люди устали! — отрезал я. Что-то в этом командире стражи мне не нравилось. И я не про внешний вид. Но вот что именно — не могу понять. — К тому же у нас тоже есть раненые.

— Много времени это не займёт, — продолжил настаивать полусотник.

— Завтра!

— Хорошо! — вдруг согласился он. — Завтра, так завтра. Моё начальство свяжется с Дёмиными. Отдайте нам пленного Стихийника и можете ехать.

— Нельзя его отдавать, боярич, — тихо, чтобы было слышно только своим, произнёс Михалёв. — Он тебя видел.

Но меня насторожило другое! Я не говорил полусотнику, что пленный — это Стихийник. Следовательно, Собакин имеет непосредственное отношение ко всему происходящему. И раненый степняк это знает. Значит уйти со свидетелем он нам не даст в любом случае.

— Егор, — обернулся я к Зареченскому, — убей пленного.

Воин, не задавая лишних вопросов, кивнул, и, развернувшись, воткнул свой меч степняку в сердце.

— Что вы делаете?! — вдруг заверещал полусотник. И выглядел он при этом уже очень испуганно.

Странно. Я думал, что он наоборот выдохнет с облегчением. А тут чуть ли не истерика.

— Это преступление! — продолжал орать Собакин. — Вы все задержаны! Сложите оружие!

— Заткнись! — рявкнул я. — Кто ты такой, чтобы задерживать бояр Дёминых? Государь? Забирай своих псов и проваливай! А обо всём случившимся я буду говорить с княгиней!

— А кто говорит про Дёминых? — мерзко ухмыльнулся полусотник. — Я вижу тут только преступников, которые на глазах у стражи убили человека.

Чёрт! Что-то происходящее мне всё меньше и меньше нравится. И где, интересно, обещанное Михалёвым подкрепление?

— Полусотник, — спокойным тоном заговорил я, — оглянись вокруг. Тут полсотни воинов, которых мои люди убили. А у нас лишь один раненый. Ты действительно хочешь нас задержать?

— Не путай безлошадных степняков с бронными воинами, мальчишка, — засмеялся этот пухлый ушлёпок. — Мы бы разделали их, даже не вспотев!

— Тут он прав, боярич, — тихо сказал Михалёв. — С двумя десятками стражников мы не справимся. Даже с твоей помощью.

— Сложите оружие! — снова заголосил Собакин. — И тогда мы вас просто…

Он замолчал на полуслове и испуганно обернулся. Дело в том, что с той стороны, откуда совсем недавно прибыли стражники, явственно слышался топот ног и лязг брони.

А спустя минуту из темноты выбежали шестеро воинов в полном обмундировании и с гербом рода Дёминых на щитах.

Их старший, молодой, не старше Михалёва, парень, быстро сориентировался в ситуации и дополнил своими бойцами наш строй.

Сам же встал рядом со мной и грозно обратился к полусотнику:

— Что здесь происходит, Собакин?! По какому праву ты напал на Дёминых?!

— Я не нападал! — взвизгнул пухляш. — Я действую по закону! Эти люди на наших глазах совершили убийство безоружного.

Вновь прибывший командир посмотрел на меня и вопросительно приподнял бровь.

Я же лишь пожал плечами и кивнул. Да, мол, убили. И чего?

— Значит, на то была причина! — спокойно заявил он Собакину, которого, судя по всему, неплохо знал. А потом снова повернулся ко мне и представился: — Боярский сын Алексей Тёткин. Десятник дежурной городской смены.

— Вы чего так долго, Лёш? — негромко спросил у него Михалёв.

— Так мы пешком! — ответил ему Тёткин. И вдруг заразительно расхохотался. — Представляешь?! Боярин Михаил отчего-то повелел забрать всех наших лошадей. А как мы без них должны службу нести?

— Когда? — резко спросил я.

— Что, боярич? — не понял меня десятник.

— Когда он велел лошадей забрать?

— Сегодня днём, — слегка растерявшись, ответил он.

Твою же мать! Если это совпадение, то я папа Римский!

Это что же получается? Боярин настолько хочет меня убрать, что сговорился с Кагановым и вот этим пухлым стражником?

Да ну. Бред! Если такое вскроется, то его не поймут собственные люди. А докопаться до правды ну очень легко. Стоит только спросить, зачем он забрал лошадей.

Да и Василиса была со мной. Её он тоже решил убить? Не верю!

— Он лично приказал? — спросил я.

— Нет, — покачал головой Тёткин. — Человек с приказом приехал. С письменным.

— А этого человека ты знаешь?

— Нет, — нахмурился десятник, начиная соображать. — Там молодой воин был. Мальчишка совсем. Сказал, что недавно служит в Средней ветви. Но печать, вроде, настоящая была…