Путь дельфина. Как вырастить счастливых и успешных детей, не превращаясь в мать-«тигрицу»

Судя по тому, что я видела за десять лет работы с детьми с СДВГ, я склонна согласиться с этим выводом. У детей, которым не хватает игр (особенно жестко-контактных) в школе и дома, часто развиваются поведенческие расстройства. Таким детям ставят диагноз «оппозиционно-вызывающее расстройство» или «кондуктивное расстройство», а иногда их просто называют хулиганами. Родители и школа иногда наказывают таких детей тем, что лишают их игры. В результате головной мозг ребенка начинает развиваться несбалансированно. Потом эти дети вырастают, и это отсутствие баланса трансформируется в различного вида малоадаптивное поведение, включая нанесение себе увечий, вспышки гнева, депрессии, тревожность, зависимость от алкоголя и наркотиков.

Возможны и более плачевные последствия. В 1966 году бывший морской пехотинец и студент Техасского университета забрался на 27-й этаж башни университетского городка, захватив с собой чемодан, полный оружия, амуниции и патронов. Оттуда он застрелил 14 и ранил 31 человека. Позже было обнаружено, что перед тем, как приехать в кампус, Чарльз Уитмен убил свою жену и мать. Это ужасное событие поставило перед всей страной один и тот же вопрос: почему? После того как следствие получило в руки дневники Уитмена, его мотив стал более или менее ясен. Уитмен никогда не демонстрировал никаких признаков агрессии или склонности к насилию, у него не было приводов в полицию, в детстве он был служкой в церкви и даже стал самым молодым американцем, получившим высшую степень отличия скаутов – значок «Скаут-орел».

Стюарт Браун, о котором я упоминала ранее, был психиатром, которого привлекли к расследованию этого инцидента. После того как Браун и его команда изучили жизнь Уитмена, они пришли к интересному заключению. Оказалось, что отец Уитмена жестоко обращался с ним и слишком сильно опекал его, на корню уничтожив естественную потребность Чарльза в игре. Отсутствие игры привело к тому, что Уитмен утратил способность смотреть на жизнь с оптимизмом, пробовать альтернативные решения и осваивать социальные навыки, которые, будучи частью спонтанной игры, подготавливают человека к тому, чтобы справляться со стрессом. Нехватка игры стала ключевым фактором, приведшим Уитмена к убийству. Если бы в течение жизни он регулярно переживал опыт спонтанной, свободной игры, то у него были бы развиты необходимые навыки, которые помогли бы ему преодолеть стрессовую ситуацию, не применяя насилие.

Браун обратил внимание на других техасских заключенных, отбывавших срок за убийство. И чем больше случаев он изучал, тем отчетливее проступала общая тенденция: в части игрового опыта убийцы значительно отличались от людей, которые выросли в таких же условиях, но умели справляться с проблемными ситуациями и чувствовали себя частью общества. Все убийцы и в детстве, и во взрослом возрасте были лишены игры.

Браун опросил в общей сложности 6000 человек из совершенно разных социальных групп и пришел к выводу, что недостаточный игровой опыт имеет очень серьезные последствия, в частности низкую продуктивность, отсутствие креативности, легкие формы депрессии. Исследование Брауна было поддержано другими учеными, которые доказали, что депрессия, заболевания, вызванные стрессом, насилие по отношению к другим людям, зависимости и ряд других проблем могут быть связаны, так же как и СДВГ, с длительной нехваткой игры. И наоборот, успешные люди имели большой и насыщенный опыт игры в детстве и на протяжении всей жизни. Также было доказано, что, если человек перестает играть, становясь взрослым, он может утратить эмоциональные, социальные и когнитивные навыки.

Когда я узнаю о том, что ребенка лишают возможности играть, я превращаюсь в самого грозного из дельфинов – в косатку! Я убеждена в том, что это жизненно необходимая составляющая нашего существования, и когда она находится под угрозой, внутри меня просыпается кит-убийца. Я всегда с разочарованием вспоминаю свои первые шаги в материнстве, те моменты, когда дело касалось игры с детьми. Интуитивно я понимала, что игра – это очень важно, но тем не менее позволяла «тигру» стоять у себя на пути. К счастью, как мама троих детей, работающая круглые сутки, я была рассеянным тигром, поэтому они могли спокойно играть за моей спиной. Иногда и бабушки, и дедушки моих детей одергивали меня: «Да дай ты им уже спокойно поиграть!» И я наивно полагала, что все отлично, потому что, сравнивая своих детей с другими, видела, что мои играют намного больше остальных. Я не понимала, что в нашем обществе осталось настолько мало места для игры, что, хотя мои дети и играли больше, чем другие, все же этого было явно недостаточно. Жаль, что я не могу вернуться в прошлое и восполнить упущенное! Но зато теперь, если кто-то покушается на игры моих детей, я «зверею» на глазах.