Путь демона

Решить проблему можно было тремя путями. Во первых, Олег мог просто подождать. Наложенное им на себя заклинание 'восстановление плоти' рано или поздно восстановит все повреждения тела, приведя его к виду, максимально близкому к тому, как Олег выглядел при жизни. Но этот вариант не годился, поскольку требовал достаточно долгого времени для устранения столь крупных повреждений.

Ускорить восстановление Олег, как и любая другая нежить, мог путем поедания человеческой плоти. Но подобная мысль вызывала в нем с сильнейшее отвращение. Чтобы он, маг, некромант, сейчас - высший лич, уподобился ничтожным гулям-пожирателям? Никогда! Так что оставался только один путь.

Сделав безуспешную попытку глубоко вздохнуть, Олег вновь обернулся к зеркалу, старательно припоминая уроки Висса по одной из наиболее сложных дисциплин некромантии, носившей красивое и загадочное название 'Пластика смерти'. Изначально это направление предназначались для создания боевых чудовищ, но сейчас Олег собирался применить его к себе, дабы восстановить свой внешний вид.

Проблему представляло то, что именно в этой области некромантии, Олег совершенно не блистал талантами. Например, некоторые, наиболее ранние достижения Олега на почве творения немертвых химер, Висс, заблокировав им двигательные функции разместил в укромном уголке Онерской цитадели, сказав что будет захаживать туда каждый раз, когда ему захочется немного поднять себе настроение и искренне посмеяться.

Например, первый 'удачный' экземпляр костяного дракона, созданный Олегом (удачный в том смысле, что не самоуничтожился сразу после создания, рассыпавшись грудой костной пыли из-за ошибочной конфигурации энергетических потоков) имел пять с половиной ног, расположенных в один ряд на нижней поверхности 'туловища' (по поводу шестой конечности, маленькой, и расположенной перед самым хвостом, Висс с Гораном долго спорили, что это такое, но все же решили считать недоразвитой ногой, поскольку органы размножения нежити составленной из костей мертвецов вроде как и не к чему...), одно крыло, и передвигаться мог исключительно цепляясь длинным хвостом за различные предметы, и затем подтягиваясь на нем. Ввиду такой особенности, а так же невероятной тупости вселенного в него управляющего духа он и получил из уст Олега гордое имя Баттхеда, а Висс, не заморачивая себе голову незнакомыми языками использовал буквальный перевод этого имени - головозадый.

Разумеется, с тех пор Олег значительно улучшил свои навыки в этом искусстве, (а паноптикум Висса пополнился еще немалым количеством подобных уродцев), но до сих пор создания Олега сильно уступали по всем своим параметрам стремительным и смертоносным бестиям которые легко, без всякого напряжения создавались Виссом и некоторыми из его учеников - личей.

Тем не менее, после трех с лишним часов стараний, перед самым рассветом, Олег удовлетворенно вздохнул и отошел от зеркала. Теперь его облик, более-менее восстановивший привычные очертания демонического тела вновь внушал ужас, но не омерзение.

Выйдя из палатки, он огляделся по сторонам. Река, поле, с виднеющимися на нем выжженными проплешинами, небольшая роща к западу от реки... Олег вздохнул. Это место было ему знакомо! Не так давно, на этом самом поле он сражался с Виктором Крэгхистом, и призванным им на подмогу Орхисом. Судя по тому, что некоторые проплешины уже успели затянуться молодой травой, и высоте виднеющегося рядом с лагерем кургана, в котором его похоронили (такую кучу земли за один день не нагребешь) времени с момента его гибели прошло немало. Скорее всего сейчас осень.

Олег снова вздохнул. Если бы не предательский удар Аталетты, он сейчас давно был бы в Трире, обустраивая доставшийся ему Форпост для принятия первой партии студентов новой Темной Цитадели.

Увы. Вздыхай не вздыхай, а прошлого не изменить. Счастье еще, что есть чудесный шанс исправить допущенные ошибки. И так ли уж важно какой ценой? Народ в ответе за своих правителей! - Здесь Олег немного лукавил душой перед самим собой. Цена исправления допущенной из-за излишней доверчивости ошибки ему категорично не нравилась. Он и так, за все время пребывания в палатке командира старался не поворачиваться лицом к кровати, на которой лежало два скрюченных женских тела, - первые невинные жертвы объявленной им Фенриану войны.