Путь домой

Уоррен широко улыбнулся.

– Мы никому не скажем, что упражнялись здесь в стрельбе. Слушай, а может быть, тому, кто ее найдет, обещано вознаграждение? Может, все-таки позвонить, чтобы за ней кого-нибудь прислали?

– Ты хоть представляешь, сколько на все это уйдет времени?

– Не знаю, чувак. Я тут просто кумекаю, как решить этот вопрос.

– Имей в виду, мне нужно быть на работе в четыре тридцать.

– Я даже не уверен, что они и правда кого-нибудь сюда пришлют. А как тебе такой вариант? Посадим ее на заднее сиденье и отвезем в участок шерифа в Сильвертоне. Они там сообразят, что с ней делать.

– Ты что же, хочешь, чтобы я добровольно пошел к шерифу? – сухо заметил Чувак.

Они оба рассмеялись. Мое внимание было сосредоточено на шуршащем пакетике в руке Уоррена. Там еще оставался маленький кусочек лакомства для собак. Интересно, знает ли он об этом. Я выполняла «Сидеть» и теперь оперлась сначала на одну переднюю лапу, потом на другую, чтобы показать, что таким отличным поведением заслужила этот последний кусочек мяса.

– Иди сюда, девочка! – крикнул мне Уоррен и открыл дверь машины. Я заколебалась – мне очень нравилось ездить на машине, но сейчас во всем этом было что-то странное. Но тут Уоррен зашуршал пакетиком, бросил последний вкусный кусочек в машину, и я сразу же поняла, какое решение будет правильным. Я подбежала к машине и запрыгнула на заднее сиденье, оба паренька сели впереди, и мы отправились в путь.

Мы были сейчас далеко от Лукаса. Я чуяла запах дома. Но может быть, эти пареньки везут меня именно туда.

* * *

Я подняла нос к щели в окне, вдыхая льющиеся снаружи явственные, чистые ароматы. Я понимала, что мы направляемся в сторону города, потому комбинация запахов, которые я связывала с городом, становилась все отчетливее и отчетливее, но я также улавливала запахи множества животных, по большей части совершенно мне не знакомых.

Эта поездка в машине нравилась мне куда меньше, чем когда машину вела Оливия. Ни один из этих пареньков больше не произнес имени Мамуля, и они не говорили ни о ком из тех, кого я знала. Вот что делали некоторые люди – они брали с собой собак в поездки на машине, потому что ездить на машине вместе с собакой интереснее, чем без. Но меня раньше уже возили в разные места, которые, когда я приезжала туда, оказывались мне не знакомы и которые не были моим домом.

– Стало быть, тебе все-таки известно, что у меня не лучшие отношения с управлением шерифа Сан-Хуана, – сказал Чувак Уоррену.

– Но они же не будут брать у нас отпечатки пальцев. Мы просто привезем им потерявшуюся собаку.

– А что, если они найдут в багажнике винтовку?

– Чувак, на кой ляд им наш багажник? Не будь параноиком. И вообще, по закону у нас есть право иметь оружие, оно записано в поправке к конституции.

– Однако мы не имели права стрелять в заповеднике, – с беспокойством сказал Чувак. Почувствовав в его голосе тревогу, я посмотрела на него с любопытством.

– А каким образом они смогут узнать, что мы там стреляли? Перестань нести чушь. – Уоррен насмешливо фыркнул. – Ты что, думаешь, они найдут наши бутылки и отправят их на криминалистическую экспертизу?

– Просто мы с тобой классно проводили время, а теперь вдруг едем к копам.

– Если хочешь, можешь подождать в машине с этой собакой.

Какое-то время мы ехали молча. В машине стоял затхлый запах пепла, так что я держала нос у щели в окне. В конце концов мы поехали медленнее, несколько раз повернули, потом остановились. Мотор перестал работать, тряска прекратилась, и все шумы тоже. Я прошла по заднему сиденью от одного окна к другому, не понимая, зачем мы припарковались именно здесь, где было еще несколько машин и не было собак.

– Ну так что, просто пойдем в участок вместе с ней?

– Не знаю. Нет, лучше пойдем туда одни, сообщим, что нашли ее, и посмотрим, что они на это скажут – может быть, ее хозяин обещал вознаграждение тому, кто ее найдет, – сказал Уоррен.

– Точно. Ты уже об этом говорил.

– Кто его знает, может, у нас и выгорит? И не такое бывало.

Окно внезапно опустилось, так что я смогла высунуть наружу всю голову!

– Зачем ты это сделал? – спросил Чувак.

– Потому что сейчас солнечно. Не можем же мы привести сюда помощника шерифа, чтобы он увидел, что собака сидит в машине, у которой все окна закупорены, – терпеливо ответил Уоррен. – Это считается жестоким обращением с животным. Если светит солнце, собака в закрытой машине может перегреться даже в такой прохладный день. – Уоррен просунул руку в машину, потрепал меня по голове, и я слизнула остатки мяса с его ладони. – Ну все, девочка. Сиди здесь, ладно? С тобой все будет хорошо. Мы сейчас вернемся. Мы поможем тебе найти твоего хозяина, поняла? Все будет путем.

Я не понимала его слов, но тон, которым он их произносил, был мне знаком. Когда люди уходят от своих собак, у них часто бывают одни и те же интонации. Когда Лукас делал «Идти на Работу», его голос звучал так же. Вспомнив это, я почувствовала острую тоску.

– А что, если за ней никто не придет? – спросил Чувак.

– Уверен, кто-нибудь ее заберет. Она же такая красивая собака.

– А все-таки? Что тогда?