Путь дракона

– Я знавал таких на севере, дети от смешанных браков цинн и дартинов. А некоторые мужчины только делали вид, что они полукровки, – так они привлекательнее для женщин. Нет риска.

– Да, свои плюсы, – улыбнулся Кахуар.

Маркус представил себе, как протягивает руку через стол и ломает подонку шею. Будет непросто, ясуруты сильны. И реакция у них быстрая.

Он отхлебнул пива. Вкус оказался как в той пивоварне, часть которой купила Китрин. Наверняка она заключила договор и с харчевней.

Кахуар с улыбкой склонил голову набок; блеснули остроконечные зубы.

«Она тебя вдвое младше, – подумал Маркус. – Совсем ребенок». Но сказать такое вслух тоже было нельзя.

– Как вам жизнь в Порте-Оливе? – спросил он.

– Мне здесь нравится. Скучаю по своему клану. Но если смогу принести ему пользу, занять делом… Что ж, тогда цена не важна.

– Должно быть, клан влиятелен, раз идет против Медеанского банка. Не многие на такое способны.

– Мне представляется наоборот – Медеанский банк идет против нас. Интересно будет побороться. Магистра Китрин – потрясающая женщина.

– Согласен.

– Вы давно с ней работаете?

– Еще с ванайских времен. Сюда мы приехали вместе.

– И каково ей служить?

– Не жалуюсь.

– О вас судачат, между прочим. Обыкновенный филиал, пусть даже и Медеанского банка, а охраняет его сам Маркус Вестер. Люди расценивают это как знак того, что магистра Китрин предпочитает более широкую стратегию. Возможно, военную.

– А вы сами что думаете? – безразличным тоном спросил Маркус.

– Что я думаю? – Кахуар, опершись спиной о стену, нахмурился, словно обдумывал вопрос впервые. Затем поднял палец. – Думаю, что вы предпочли эту работу потому, что наемные армии вам неинтересны. Значит, и магистре тоже.

– Занятная мысль.

– Вы бесценный человек, капитан Вестер. Многим это известно.

Маркус засмеялся.

– Вы пытаетесь меня подкупить? Сознайтесь, ведь так? Вы хотите знать, продаюсь ли я?

– Вы продаетесь? – спросил Кахуар Эм без малейшего смущения в голосе.

– Ни за какое золото мира, – ответил Маркус.

– Понимаю и ценю такой выбор. Однако, как вы догадываетесь, из верности клану не мог не спросить.

Маркус одним глотком допил пиво и встал.

– Полагаю, обсуждать нам больше нечего?

Кахуар покачал головой:

– Поверьте, капитан Вестер, знакомство с вами для меня большая честь. Я уважаю вас. И уважаю ту, кому вы служите.

– Что ж, рад слышать.

Маркус, пройдя обратно через зал, вышел прочь – подождать Китрин на улице, и к черту жару. Завидев ее, спешащую к харчевне, он шагнул навстречу. Она летела как девочка, совсем забыв о взрослой походке; краска на глазах и губах слегка смазалась от пота.

– Все в порядке, – доложила она. – Хорошо, что вы за мной пришли. Торговец – чванливый придурок, но он может быть полезен.

– Твой ухажер пытался меня купить.

Китрин примолкла, на миг в глазах мелькнуло сожаление, затем лицо прикрыла обычная маска. Теперь перед Маркусом была не девочка и не та женщина, которой ей предстояло сделаться, а искусственное порождение мастера Кита. Та Китрин, которую Маркус больше всего не любил.

– Разумеется, – ответила она. – Я другого и не ждала. Капитан, я сегодня, возможно, не приду домой. Если не вернусь к утру, не волнуйтесь, я сообщу о себе.

Маркуса будто огрели камнем по голове. «Он твой враг», «я тебе запрещаю с ним спать» и «пожалуйста, не надо» разом пронеслись в мозгу, тесня друг друга. Сил хватило лишь на то, чтобы кивнуть. Должно быть, Китрин заметила что-то в его глазах: она тронула его запястье, мягко сжала – и скрылась в харчевне.

Маркус пошел было к дому, тут же остановился, свернул и зашагал к порту. Солнце, лениво клонящееся за горизонт, грело его щеку, как теплая ладонь. У порта людской поток стал гуще. Кто-то уже начал развешивать на окнах и деревьях плетеные украшения – концы шнуров, колеблемые ветром, походили на щупальца медуз. Уличные кукольники занимали места на перекрестках и городских площадях и сидели там неотступно, даже когда не давали спектаклей. Корабли из Наринландии могли задержаться еще на многие недели, но город уже начал готовиться к празднествам.

В порту пахло солеными брызгами и рыбьей требухой. Петляя мимо моряков, портовых рабочих, попрошаек и королевских стражников, Маркус дошел до широкой площади у последнего причала, по сторонам которой торчали две таверны и здание городских бань. Тут и там реяли яркие флаги и маячили откровенно скучающие женщины, не отличающиеся избытком одежды. На дальнем краю стоял театральный фургон, вокруг него собралась завороженная толпа. Мастер Кит в развевающихся багряно-золотых одеждах и проволочном венце держал на руках недвижное тело Сандра, с бедра которого капала подкрашенная алым вода.

– Как? Как позволил я этому свершиться? О Эррисон, Эррисон, сын мой! Единственный мой сын! – возопил мастер Кит срывающимся голосом, не забывая четко артикулировать слова, и закончил: – Клянусь, мой мальчик! Клянусь драконьей кровью и господним телом: Ализор и его род сгинут навеки!