Путь дурака

— Скотина, ты, недобитая, — сказала Марианна, дав ему пощечину. — Как бы я тебя спасла, если бы я была доброй? Только ярость поможет тебе мобилизовать всю свою энергию и победить обстоятельства. Ну а чтоб не ухудшать карму, твоя ярость должна быть безличной, т.е. к ней не должны примешиваться обида, злопамятность.

— Но ведь ты сегодня отомстила Чипуше?

— А я не в обиде. Это простой принцип — не давать спуску никому, иначе меня бы, так же как и тебя, зачморили, долбоеб, понял?

— Но как научиться злобе? Не будет ли это мешать молитве?

— Злоба должна быть твоей молитвой. Чтоб быть злым, тебе необходимо так же часто яриться, как ты молишься, специально генерировать жесткость и агрессию, концентрируясь в манипуре — центре солнечного сплетения. Это как раз место, связанное с Ярилой. И еще, ты должен больше злиться на себя, быть к себе более безжалостным! — яростно говорила Марианна.

Проезжающий мимо велосипедист в фирменной шапочке засмотрелся на нее и чуть было не врезался в стоящий на обочине столб, но в последний момент резко развернул руль и теперь уже едва не задел Рулона. Вконец растерявшись и испугавшись, бедняга порулил дальше, стараясь не оглядываться. Рулон, не обращая на него особого внимания, продолжал свои раздумья.

Наши друзья пришли домой к Марианне и сели пить чай. Внезапно Рулон задумался и потом с силой стукнул себя по башке.

— Ты чего это? — радостно спросила его подружка.

— Да вот вспомнил, как они ломились в мое убежище, а я перестал молиться, забыл о Боге со страху.

Рулон размешивал чай позолоченной ложкой, рассматривая необычный рисунок на китайском фарфоровом сервизе. Его взгляд был неподвижен.

— Вот это уже хорошо, правильно, не давай себе спуску. Только так ты станешь воином Ярилы, иначе, кроме борьбы с куриной слепотой, ты ничего не добьешься, отсиживаясь в своем убежище. А теперь, — сказала она, допивая чай, — нас ждет еще одно дельце. Будем учиться быть злым на практике.

— Ну вот, опять дельце, — разочарованно пробурчал Рулон. — Неужто на сегодня не хватит?

Марианна встала и подошла к окну. Отодвинув в сторону расшитую люрексом голубую занавеску, распахнула балконную дверь, впустив в комнату поток свежего воздуха.

Он отодвинул от себя фарфоровую чашку и, вздохнув, опустил взгляд на пол. Марианна слегка придвинулась к нему и пристально посмотрела в его лицо испытывающим взглядом.

— Если бы я рассуждала подобно тебе, то вряд ли смогла бы себе позволить прогулки к морю и не имела бы всего, что здесь есть, — она обвела рукой комнату. — А ты, мой драгоценный, должен повиноваться тем, кто умеет жить, чтобы и тебе немного от них перепадало.

Марианна вела себя в традиционном стиле, вселяя надежду и побуждая к действиям, якобы ведущим к ней. На самом же деле исполнение коих всецело зависело от ее милости и благоволения к своим духовным рабам.

Вскоре они в сопровождении очередной банды наемников отправились загонять дичь, у которой без проку завалялись деньги. Подруга пояснила ему, что она когда-то дала одному прелестному мальчику послушать фирменный диск. Но так вышло, что ей удалось незаметно его стащить во время одной пирушки. И теперь пришел час расплаты за ротозейство. А Рулон был назначен на роль полноправного владельца сего «пласта», его задачей было припугнуть жертву обмана, чтобы она особо не резонилась от страха, а побольше отсыпала из своих капиталов.

Банда быстрым шагом направлялась к цели через пустынные переулки, устрашая своим злорадным смехом редких прохожих. Пацаны травили пошлые анекдоты, чувствуя себя естественно и непринужденно, — обычное дело, возможность приколоться и заработать больше. Марианна не обращала внимание на их веселье. Мудрая и опытная пантера в черном прикиде, со сверкающими глазами, вышедшая на повседневную охоту, она продолжала обучать Рулона законам джунглей.

— Бить мы его не станем, — успокоила Марианна своего друга, — таких людей я не обижаю, следуя правилу: «Угроза сильнее исполнения». И это вполне справедливо в отношении подобных чад.

Подошли они как раз вовремя, так как его сообщница указала на какого-то, по-деловому вышагивающего парня.

— На ловца и зверь бежит, — конечно, она знала его распорядок дня, когда повела своих «рыцарей» свершать «долг чести».

Парень, видимо, пребывал в хорошем настроении и спокойно глядел по сторонам. На минуту он остановился и наклонился, чтобы завязать развязавшийся шнурок на ботинке. Поднявшись, поправил темно-коричневый галстук и пошагал дальше, не подозревая о приближавшейся опасности.