Путь дурака

— У меня нет спортивного костюма, — ответил Рулон.

И класс снова залился хохотом. Наконец физручка его выгнала в раздевалку и сказала, чтоб он не приходил на урок. Получив еще пару пиздюлей от Були, Рулон переоделся и, выйдя из раздевалки, направился к своему логову, спрятавшись под лестницу, продолжил чтение.

В книжке было написано, что разные части мозга отвечают за разные функции человека. Рулон подумал, что все ведь находится в башке человека, а на самом деле неизвестно, какова наша жизнь. «Например, почему я считаю мать своей матерью? Это просто внушение, которое связывает образ этой женщины с понятием «мать». Но это просто ассоциативные связи. Точно так же людям внушали, что Сталин их отец, и они умирали за него, как мухи. Дурачье, черти! Нет, теперь меня никто уже не обманет. Все восприятие мира порождено мозгом. Может и, вообще весь мир не больше чем сон. Ведь во сне всякая чушь кажется реальностью. Почему же мы так уверены, что то, что мы видим наяву, не является такой же чушью?»

Рулону показалось, что перед ним открывается какая-то великая тайна. Ему захотелось поделиться этим знанием с Марианной. Он встал и пошел к ней, пребывая в своих размышлениях.

Выйдя на улицу, он вдруг ощутил, как его щеку ожег удар. Это местное хулиганье стало обстреливать его снежками. Еще один снежок больно ударил его по носу так, что потекла кровь. Это быстро привело Рулона в реальное состояние. Он стал ловко уворачиваться от обстрела. Видя, что они не могут в него попасть, хулиганы направились к нему.

— Ну что, — сказал Цурик, — научился уворачиваться, сука, еблом-то не щелкай, паскуда, — и засунул Рулону снежок за шиворот, и стал хлопать его по спине, чтоб снег лучше обжигал тело своим холодом.

Рулон хотел вырваться, но он подставил ему подножку и толкнул мордой в сугроб. Вылезая из снега, Рулон очень кстати вспомнил стихотворение:

Все глаза и уши залепил мне снег.

Мне в сугробе горе, а ребятам — смех.

Рулон сделал вид, что никак не может подняться, и пока хулиганы хохотали над ним, резко вскочил и побежал под дружный смех и ругательства пацанов.

Прикладывая снег к разбитому носу, он подумал: «Лучше бы я был бдительным и не размышлял, иллюзорен мир или нет. Тогда бы всего этого не произошло. Мысли ведь тоже иллюзорны. Только наблюдение единственно реально. Только наблюдатель есть и во сне, и в бодрствовании. Значит, нужно, чтобы он не засыпал в мыслях и прочих отождествлениях». Думая так, он добрался до Марианны и позвонил в знакомую дверь. Долго ему пришлось ждать. Наконец дверь открылась, Марианна окинула его безразличным взглядом.

— А, это ты, свинья. Ну, сегодня мне некогда, — и закрыла дверь.

Рулон заскулил в замочную скважину.

— Меня Буля в женское платье наряжал. Я хотел это тебе рассказать.

Но ответа не последовало. Рулон спустился вниз по лестнице и вышел во двор. Вдруг он услышал окрик Марианны.

— Эй! Говно, иди сюда!

Рулон поднял голову и увидел ее в открытом окне, она звала его. Со всех ног он побежал к ней обратно. Подойдя к двери, он позвонил. Но ему никто не открывал. Он подождал еще минут десять. В его душе стала возникать обида, но он делал глубокие вдохи и старался не допустить ее.

Рулон уже решил идти, но подумал: «Она позвала меня, значит, я должен быть здесь. Пока мое терпение не кончится, я буду сидеть под дверью». Он достал злосчастный учебник, за который ему так сегодня досталось, и снова стал его читать.

В книге было написано, что крысам в башку

вставляли электроды в центр удовольствия и страдания. И крысы блаженствовали или мучились.

Одну крысу научили нажимать рычаг, в зависимости от которого импульсы шли в центр удовольствия, и она нажимала его до такой степени, пока не сдохла. Этот случай сильно напомнил ему историю наркоманов.

Он понял, что удовольствие — небезобидная

вещь, что за любое удовольствие нужно платить,

прежде всего своей энергией. И если это вредное удовольствие, то и здоровьем. Что никакого вечно-

го счастьица не может быть, так как количество

энергии у человека ограничено. А могут быть только временные удовольствия, сила которых впрямую зависит от молодости восприятия и здоровья. Прошло несколько часов. Внезапно открылся лифт, и на площадке появилась разодетая дама лет тридцати. Она была вульгарно намазана. Как только она увидела Рулона, то стала сразу кокетничать.

— Прекрасный мальчик, не подвинешься ли ты, чтобы я смогла подойти к двери, — сказала она каким-то фальшивым голосом.

Рулон отодвинулся, и она позвонила в дверь,

которая Рулону сегодня не открывалась. Марианна сразу открыла и впустила гостью. Увидев, что Рулон до сих пор сидит у двери, она глумливо улыбнулась.

— Ну что, пес, дождался? Тогда заходи, но только на четвереньках, понял?

Рулон встал на четвереньки, взял в зубы книгу и заполз в дверь. Гостья охнула и фальшиво рассмеялась.

— Дак, это твой? — удивленно спросила она.

— Ну ты ж видишь, это моя собака. Рулон, голос! — властно крикнула Марианна.

Рулон выронил учебник из зубов и звонко залаял.