Путь дурака

Мать твою, какой ужин, да везите меня скорей домой! Срать уже не хотелось, но тошнота усиливалась, перед глазами плыли радужные круги, еще полтора часа мук. Ужин проходил на веранде, обвитой виноградной лозой. Я время от времени отлучалась и совершала пробежки туда обратно у ворот дома. После этого становилось легче. Когда уже затемно мы, наконец, вернулись домой, у меня хватило сил, чтобы раздвинуть диван и рухнуть на него тут же провалившись в темноту. Это была моя первая практика на долгое терпение физического дискомфорта..

Ревнивый Мудя

Пакостный ветер дул в лицо, продувая насквозь влажный свитер, моросил мелкий дождь, мы еле как нашли новый район с высотными домами, где должна была находиться квартира Рулона. Подъезд элитного квартала оказался на кодированном замке. Быстро набрав нужную комбинацию цифр, Мудя распахнул тяжелую дверь и, придерживая ее ногой, расплатился с таксистом. Мы поднялись на лифте на девятый этаж. Рулон любил покупать квартиры повыше от земли.

Поближе к Богу, - говорили мы.

Двойная дверь бесшумно отворилась, прихожая представляла собой длинный коридор, от которого расходились комнаты. Всего их было три и кухня, та, что ближе к двери, послужила спальней. Мягкий, черного бархата угол легко раскладывался в широченный диван, на котором впоследствии мы с Мудей выделывали разные интересные вещи. Все это отражалось в зеркалах стоявшей напротив черной же стенки. Сбоку от входной стеклянной двери на модном столике стояла видео-двойка и музыкальный центр. Общую картину оживляли композиции из искусственных цветов в больших греческих амфорах. Во второй комнате мебели не было. Там было все для медитации. Мягкий ковер, набор свечей, масел и благовоний, обширная дискотека. В третьей комнате оборудованный мини спортзал. Рулон всегда был физически очень активен. Под потолком висела груша, стоял велотренажер, лежали всевозможные гантели. Была также беговая дорожка «Кеттлер».

Я приготовила рис по-тибетски, и мы сели хавать на кухне, заедая его и зеленью с мясом, и острыми приправами. Потом я переоделась в эротическое одеяние и стала соблазнять моего принца, танцуя перед ним стриптиз. Весь вечер мы прозанимались тантрой. Вместо того, чтобы подготовиться к встрече с рулонитами.

На встречу собралась в основном молодежь. Симпатичные парни сразу же стали строить мне глазки, мы устроили чаепитие с последующими после тантрическими танцами в двух кругах. Внутренний женский, внешний мужской. Я танцевала всегда хорошо, но здесь появился повод повыпендриваться, мужчины следили за мной восхищенными глазами, подпихивая друг друга, чтобы быстрее занять место в паре со мной. Я ощущала себя королевой, вдруг сердце мое екнуло, и по спине побежал холодок. Я быстро обернулась и увидела в дверном проеме Мудя. Он стоял, сложив руки на груди. Лицо было спокойное, но глаза потемнели от гнева и источали леденящий холод. Он развернулся и вышел.

Ну, пиздец, - пронеслось в голове, - что то я не так делаю, - но сколько я ни думала, что же я не так делаю, ничего в башку не приходило. С парнями я держалась достойно, с дистанцией, с людьми общалась вежливо. После встречи весь путь к квартире мрачный Мудя молчал. Его поле давило на меня грозовой тучей. За ужином он тоже не разговаривал. Потом он сел в спальне на диван, и посмотрев на меня тяжелым взглядом, сказал, указывая рукой:

Сядь.

Я села рядом.

Ну, рассказывай мне о своем поведении, - начал он.

О каком? - захлопала я ресницами.

Ты знаешь, о каком. Как ты сегодня вела себя с мужчинами?

Как я вела себя? – еще больше офигела я.

Ты что, дура, или специально притворяешься? – вскипел, наконец, Мудя.

А я действительно ничего не понимаю.

Расскажи-ка, как ты там жопой вертела перед молодыми, - давил ревнивец.

Да ты просто ревнуешь, - возмутилась я.

Заткнись, - рявкнул принц, - дело не во мне, а в тебе, поняла?

Я ощутила: еще чуть- чуть, и он может ударить.

Поняла, - пропищала я.

О чем ты думала, когда танцевала? О том, чтобы все на тебя смотрели - это значит эмоционально подставить свою жопу этим жеребцам, поняла? – орал он.

Я уже ничего не могла ответить и только ревела от страха и обиды.

Особенно перед одним там белобрысым выебывалась, шлюха ты, поняла, кто ты! А?

Шлюха, - прошептала я.

Не слышу, - заорал прынц.

Шлюха.

Ты так и меня променяешь на какой-нибудь вонючий хуй, потому что как все бабы, ты - блядь.

Сопли текли из моего носа, и я мотала их на кулак. Мой вид был настолько униженным, что это вызвало жалость в ревнивом садисте.

Ну ладно, не плачь, - он обнял меня за плечи, - иди сюда, больше не будешь так делать?

Я замотала головой.

Но мне же надо с людьми танцевать.

Я запрещаю тебе танцевать в женском кругу. Нефиг перед жеребцами выделываться. Танцевать можно и так.

Удивительным свойством обладал мой принц. Он умел внушить, что ты виноват, даже если ты совсем не виноват. Если бы я тогда не держалась за него и не только радостно танцевала со многими мужиками, но и трахалась, то не было бы этой ебанутой мысли, что все мое счастье заключено в этом вот принце.

Сжигание писем