Путь Эвриха

Перипетии «мужского» сюжета призваны вызывать у читателя всхлипы восторга по поводу небывалой физической силы, ловкости, доблести, смекалки и любовных достижений центрального персонажа. Предполагается, что читатель мужеска пола радостно идентифицирует себя с этаким воплощением несбывшихся мальчишеских мечтаний: тренированные мускулы, отточенный интеллект, суровая красота… Положа руку на сердце — какой читатель «в шляпе и очках» откажется на часок-другой перевоплотиться в несокрушимого Конана и вместе с ним совершить всё то, от чего в реальности его уберегает простой инстинкт самосохранения? И всё это — не покидая дивана?..

И что за беда, если женские образы таких романов трогательно бледны и отражают в основном полное непонимание автором психологии противоположного пола?

«Женские» романы являют собой зеркальное отражение вышеописанного. Здесь ахи и охи посвящаются немыслимым совершенствам главной героини; и какая же из наших современниц — забеганных, задёрганных, уставших сражаться с полнотой и морщинами, страдающих от дефицита мужского внимания — откажется хоть немного побыть прелестной принцессой или не менее прелестной дикаркой? Объектом поклонения и вожделения всех наличествующих в романе мужчин? Обладательницей роскошных волос и идеальной фигуры? И всё это «без изнурительных диет и утомительных упражнений»… И Бог с ним там, что о жизненности мужских персонажей, в основном призванных оттенять достоинства героини, смешно даже и говорить…

Так вот, на предлагаемый роман подобного ярлычка запросто не навесишь.

Потому что это не коммерческая поделка, призванная дёргать читателя за ниточки убого ограниченного спектра эмоций. Это — настоящая книга.

В чём я и предлагаю вам убедиться. А заодно выяснить, куда всё-таки заведёт Эвриха его Путь…

Мария Семёнова

Путь Эвриха (роман)

Боже, всех тех, кто мечтою, нуждою
Сорван с насиженных мест,
Оборони! На воде, под землею
Грешников — так же, как чистых невест.
Летом ли знойным, лютой зимою
Тех, кто напуган, продрог,
Огороди от несчастий стеною,
Лучшую им подскажи из дорог.

О Милосердный Творец, пред тобою
Души открыты, открыты сердца,
Даришь покоем, лишаешь покоя
Юношу, деву, глупца, мудреца.
Так поддержи своей мощной рукою
Тех, кто моря бороздят,
Тех, кому ночью глухой, штормовою
Рифы клыкастые, мели грозят.

О Созидатель, гордый собою,
Мир твой к скитальцам жесток!
Будь же заступником тех, кто с бедою
В тяжкой борьбе изнемог.
Стань им щитом и прости, что порою
В поисках тщетных маячных огней,
В вечном метанье меж светом и тьмою,
Жалость забыв, загоняют коней.

Вечный Отец! К слабаку и герою,
К странникам и домоседам равно,
К любящим негу и рвущимся к бою
Будь милосерден. Коль нам суждено,
Близких теряя, сражаясь с судьбою,
Ноги стерев до колеи, одолеть
Путь от рожденья до смерти — звездою
Вспыхни, чтоб души надеждой согреть.

1

Брат Хономер отложил стило, отодвинул от себя свиток с перечислением товаров, подготовленных для отправки в Тар-Айван, и поднял глаза на переминающегося с ноги на ногу Ташлака.

— Ты уже разузнал что-нибудь о новом Наставнике и его друге?

— Они пришли из страны итигулов. Завели осла на постоялый двор Ретилла и остановились в корчме Айр-Донна. Вельх оказался старым знакомцем венна, но вытянуть из него удалось не много. Человек, сопровождавший нового Наставника, замеченный караульщиками со стен крепости, — ученый аррант лет двадцати — двадцати пяти…

— Погоди, — остановил Хономер соглядатая. — Аррант — кудрявый, золотоволосый, хорош собой?

— Зеленоглазый. Писаный красавец, — подтвердил Ташлак не без зависти. Маленькое остроносое личико, серый плащ, опущенные плечи и вся манера держаться, включая привычку не смотреть в глаза собеседнику, придавали ему сходство с невзрачным вездесущим мышонком. Заметить его в толпе, а тем более запомнить, было не просто, и это способствовало успешному выполнению им самых щекотливых поручений Избранного Ученика, что ничуть не мешало ему сетовать на несправедливость Богов-Близнецов, наделивших верного их слугу столь заурядной и малопривлекательной внешностью.