Путь героев

Выражение лица Айлэ говорило яснее всяких слов, однако девушка вымученно качнула головой, соглашаясь. Конни и Меллис принялись осторожно приматывать ее руки к подлокотникам широкими холщовыми лентами.

– Цепями надежнее, – жизнерадостно предложил Ротан, и еле увернулся от разгневанной сестрицы, вознамерившейся влепить младшему брату заслуженный подзатыльник. – Досточтимый господин колдун, а кто будет резать… э-э, приносить жертву? И какого зверя возьмем? Есть на выбор черный и белый, оба женского полу.

– Обычно жертвователем выступает проситель, в нашем случае таковым является Коннахар, – рассудил Ариен. – Орудия для свершения ритуала лежат на столе, выбирай подходящее. Когда я начну читать, отрубишь голову черной курице. На последних строчках – белой.

– Жестокий тиран, вошедший в историю Аквилонии под именем Конна Кровавого, начинал с того, что в юности самолично расправлялся с неповинными домашними тварями, – нараспев продекламировал Эвье. – Не гневайтесь, мой принц. Мне как-то раньше не доводилось участвовать в магических ритуалах, и мое злословие происходит исключительно от волнения.

– С завтрашнего же дня начну тиранствовать, – сердито пригрозил Конни. – И ты станешь первым мучеником во славу короны. Прекратите нести чушь! Айлэ, не слушай их и ничего не бойся.

– Я не боюсь, – беззвучно отозвалась рабирийка, неотрывно смотревшая в сторону открытого окна.

Три десятка трепещущих огоньков очертили вокруг кресла широкое кольцо, остальные свечи по распоряжению Ариена погасили. Маленькое сообщество заговорщиков встало вдоль начерченной белой линии. Вооружившийся коротким широким тесаком Коннахар занял место слева от проводившего церемонию месьора Делле, сжав в левой руке дергающиеся лапки курицы в черном оперении и аккуратно пристроив трепыхавшуюся птицу на срезе колоды.

«Должно получиться, – повторял Конни, вглядываясь в бледные пятна лиц своих друзей. – Мы ведь не хотим ничего плохого, не обращаемся к темным силам, просто пытаемся спасти одного-единственного человека из-под власти древнего проклятия».

Ариен, державший перед собой свиток с текстом заклинания, легонько ткнул Конни в плечо. Лезвие ножа поднялось и с силой опустилось, противно скрежетнув по жести. Голова курицы, продолжавшая бессмысленно разевать желтоватый клюв и таращить остекленелые круглые глаза, свалилась вниз, угодив в подставленное блюдо. Спустя миг раздалось отрывистое звяканье и шлепанье падающих капель крови.

«Отец узнает – убьет, – с веселой безнадежностью подумал Коннахар. – Вкупе с Озимандией. Но теперь уже ничего не исправишь».

* * *

Струйка холодного воздуха прошелестела по комнате уже где-то на середине первого четверостишия. Никто не придал этому значения, решив, что это всего лишь случайный порыв ветра из окна, и увлеченно ожидая иных, более заметных проявлений действенности ритуала.

Когда одна за другой начали гаснуть свечи, Меллис невольно поежилась и осторожными шажками направилась туда, где стоял Гиллем дие Ларбера, сбивчиво бормоча: «Это чересчур. Для меня это чересчур. Надо их остановить».

Она бросила случайный взгляд вниз и на собственном опыте поняла, что такое «оцепенеть».

Рядом с ее узконосой туфелькой на полу бледно, еле различимо светилась голубоватая полоса и старательно вычерченный месьором Ариеном знак, похожий на изображение летящей птицы. Девушка зачарованно смотрела на мерцающий символ, по-детски приоткрыв рот и склонив голову набок. Из отсутствующего состояния ее вывел только отрывистый стук лезвия, разлучившего с жизнью вторую курицу. Монотонный голос Делле, зачитывавшего строку за строкой, умолк.

– Я не стану визжать, – еле слышно проговорила Меллис и вяло пошарила в воздухе руками, надеясь ухватиться за кого-нибудь из стоявших рядом друзей. Ей повезло – пальцы коснулись шершавого сукна, и приглушенный голос Ларберы с легкой тревогой спросил: «Кто это?»

– Меллис, – девушка вдруг осознала, что несколько последних мгновений задерживала дыхание, словно она боялась быть услышанной бродящими поблизости врагами… или чудовищами.

Кто-то – кажется, Эвье – нерешительным шепотом поинтересовался:

– Ариен, все идет правильно?

– Откуда мне знать? – раздраженно прошипел в ответ самозваный волшебник.

– По-моему, стало слишком темно, – заметил Ротан, не потерявший ни крохи всегдашней бодрости. – Не пора зажигать свечи? Или потерпим еще немного? Айлэ, ты жива? Скажи что-нибудь! Конни, отзовись!

Словно пробужденными звуками человеческих голосов, призрачный голубоватый блеск вспыхнул, до рези в глазах высветив каждую мельчайшую деталь и подробность, вплоть до трещин в облицовке окон, взъерошенных перьев на тушках куриц и поблескивающей горки ножей на столе. Меллис в испуге отшатнулась назад, вскидывая руки и увлекая за собой державшего ее за талию Гиллема. На другой стороне круга она успела различить стоявших бок о бок Эвье и Ротана, а потом ее взгляд словно цепями приковали к середине комнаты.