Путь героев

Луна, яркая как новенькая серебряная монета, вскарабкалась на небосклон, отразившись в россыпи маленьких озер и набросив на Рабиры покрывало, расшитое переплетениями черных и голубоватых узоров. Десяток человек хлопотали на уединенной безлесной вершине, превращая по мере сил и разумения обычную поляну в место, куда будет угодно явиться потусторонним силам.

Вокруг старого камня, поросшего темно-зелёным мхом, возник не слишком-то ровный белый круг, перечеркнутый линиями, складывающимися в изображение пентакля. Вообразивший себя знатоком по части колдовства мэтр Ариен использовал для создания магического кольца вычитанный в старинном гримуаре способ с использованием обычнейшей пшеничной муки – как уверял автор книги, хлопотный, но надежный. Делле уже успел вымазать в муке подол собственного одеяния и просыпать горсть на сапоги крайне неохотно помогавшего ему дие Коррента.

На остриях лучей звездообразной фигуры, центром которой стал древний валун, требовалось разместить символы четырех стихий. Определяя местонахождение сторон света, Эвье и Ариен разошлись во мнениях и яростно заспорили. Пока Меллис и Ротан уговаривали их придти к общему решению, оставшийся без присмотра кролик выбрался из мешка и резво запрыгал прочь от людей с их безумными выходками.

Бегство зверька не прошло незамеченным. Мэтр Делле, мигом забыв о вычислении лунных склонений, ринулся следом и с приглушенным воплем исчез среди елового подроста.

– Уличный балаган, – вполголоса пробормотал Конни, когда общими усилиями раздраженного месьора колдуна извлекли из цепких ветвей. В суматохе кролику удалось скрыться, и теперь единомышленники взаимно обвиняли друг друга в бестолковости и неумелости. – Хватит галдеть! – повысил он голос, заставив общество испуганно притихнуть. – Или мы делаем то, зачем пришли, или возвращаемся обратно.

– Но жертва… – нерешительно заикнулся потрепанный Ариен.

– Обойдемся, – припечатал наследник Аквилонии. – От бедной твари все равно никакого проку.

Месьор Делле мудро решил не возражать и осведомился:

– Как поступим с госпожой Монброн? Во избежание недоразумений, стоило бы… э-э… скажем, привязать ее к дереву.

«К четырем колышкам», – мысленно присоветовал Эвье, но произнести свою идею вслух не решился. Под горячую руку Конни вполне мог заменить удравшего кролика кем-нибудь из не в меру язвительных друзей.

– Никого и никуда привязывать не будут, – внушительно проговорил Коннахар. – Ясно? Пора начинать, время уходит. Встаем но кругу, как в прошлый раз.

Молодой человек шагнул вперед, взяв так и не произнесшую ни слова Айлэ Монброн за плечи и крепко прижав к себе. Рабирийка повернула голову, через плечо бросив на Конни благодарный взгляд холодно мерцающих и отчего-то печальных зеленых глаз.

Братство Охотничьей залы разместилось по окружности засеянного мукой кольца. Джелья Дезирата, на лице которой отражался вежливый интерес пополам с недоумением, предпочла остаться в стороне. Девушка стояла, зябко обхватив себя за локти, и наверняка корила себя за то, что привела на Холм Одиночества целую толпу нахальных чужеземцев. Донельзя увлекшийся происходящим Лиессин решил принять участие в обряде – чтобы потом хвастаться перед знакомыми или сложить новую балладу.

Ветер стих. Установленные у подножия валуна и вдоль круга свечи горели ровным, прямым огнем. Луна неспешно добралась до самой высшей точки своего пути и застыла там в окружении россыпи созвездий. Где-то в лесу гулко ухнула сова.

Месьор Ариен Делле перелистал страницы книги Тувима, оказавшегося столь ценным для нужд компании труда давно умершего собирателя загадочных легенд, отыскал вложенный в фолиант листок с десятью строками заклинания. Со значением откашлялся. Безуспешно попытался внушить себе, что в данный краткий миг он вовсе не скромный преподаватель исторических наук в Тарантийской Обители Мудрости, но величайший маг всех прошедших и грядущих времен. Могущественнее старого Озимандии или легендарного Менхотепа Стигийца…

«Не смеши людей, – злорадно хихикнул внутренний голос. – Тоже, выискался укротитель стихий и гроза пучеглазых демонов. Повторить заклинание без ошибок – вот единственный доступный тебе подвиг!»

Месьор Делле вздохнул и начал читать.

Черный ветер к Полуночи мчит облака,
Древний морок с собой унесет.
Будет так, даже если минули века,
Будет так, ибо сила моя велика,
Черный ветер мне силу дает.
Превратится в песок нерушимый гранит,
Сталь истлеет с течением дней.
И покуда звезда на Закате горит,
В мире сущем пред Словом моим устоит
Только Слово того, кто сильней…