Путь голема

— Картина маслом — посевная в доиндустриальную эпоху, — баюкая руку, мрачно изрек Прыщ. — Моей кровью еще никто поле не засевал.

И взаправду Ильич выглядел типичным сеятелем. Он окунал руку в тыковку, и словно зачерпнув зерна, веером разбрасывал их перед собой. И так шаг за шагом срывались с пальцев красные капли. Некоторые оседали на пышных травах, некоторые сразу впитывала вечно жадная к влаге земля.

— Все, — опустился он на траву. — Рукой приближенного кровь носителя с душой бога в месте шага первого с мыслью нужной и несведущему неясной.

— Боги как морковка из земли вырастут? — расхохотался Прыщ. — И ради этого я кровь проливал? Ильич вы меня разочаровали.

Земля завибрировала под ногами, и он тут же заткнулся. Десятки, нет, сотни извивающихся стеблей устремились вверх. Набухающие на глазах почки лопнули, выпуская на свободу разрастающиеся листья, в тени любого из них замечательно мог спрятаться грузовик.

— Вот это да, — заворожено прошептала Лиля, не отрывая глаз от ускоренного процесса. — Как красиво.

— Быстро, — обнял ее Тимоха, не то из беспокойства не то от чувства прекрасного.

Яркими кострами вспыхнули гигантские цветки, отдаленно напоминающие по форме тюльпаны. Бутоны раскрылись, наполняя воздух запахом корицы и чего-то сладко-незнакомого, странно будоражащего душу. Лепестки, сверкнув на солнце золотом, быстро потемнели и беспомощно обвисли. На месте цветков остались полупрозрачные плоды метров трех высотой, наполненные молочным бурлящим туманом.

Листья пожелтели и с шорохом опустились на траву.

— Хорошо посеял, — с восторгом заявил Прыщ, оглядывая плантацию. — Никогда не думал, что я такой плодовитый.

— Осталось лишь немного подождать, — сказал, подходя к нам Ильич. — Смотрите, их уже видно!

Сквозь посветлевший туман стали просматриваться человеческие силуэты.

— Каратели! — закричала Дайла. — На краю леса! Вон они!

— Где? — испуганно дернулся Ильич и тут же осел пронзенный мечом.

— Зачем? — спросил я, глядя на расплывающуюся лужу.

— Не будет урожая! — Окровавленный меч готов ужалить снова. Зеленые глаза буравят насквозь.

— Ты сдурела?! — завопил побледневший Прыщ, но тут же со скулежом скорчился от удара в пах.

— Даже не пробуй! — посоветовала Дайла Тимохе. — Ты мне не ровня. И дуреха твоя рядом ляжет.

Тимоха задышал как паровоз, взглянул на Лилю и убрал руки от фламберга.

— Сука! — пожалуй, впервые я услышал ругательство из его губ. И столько ненависти в нем было. Не было бы рядом Лили, он бы разорвал Дайлу пополам. Точнее умер бы, пытаясь это сделать. Дайле он точно не ровня.

— Дальше что? — поинтересовался я.

— Дальше боги умрут, не успев родиться. Но почувствовать боль и страх смерти они успеют. Я надеюсь на это. Я буду стебель за стеблем срезать, и смотреть, как они будут умирать… Я так долго ждала…

— Зачем? Обменяла богов на благосклонность императора?

— Мне это не нужно. Император был врагом, врагом и остается.

— Тогда что?

— Месть!

— Богам?

— Да. Димыч не делай резких движений. Я успею до того, как ты станешь героем. Я долго за тобой наблюдала и сумею распознать перемену. Не знаю кто ты, но я быстрее.

— Кем он был?

— Кто?

— Тот, на которого я так похож. Тот, кто для тебя всех дороже. Тот, ради которого ты лгала и искусно притворялась.

— Это ты хорошо притворялся. Не думала что вспомнишь.

— Спасибо тульям, их выпивка дает хмель, но не отбирает память.

— Муж.

— За что мстишь?

— За его смерть. Он был моим мужем. Я ждала от него ребенка. Но боги забрали его… Я, дочь приближенного, на коленях ползала… Они сказали — закон для всех. Благодаря этому он закон. Я мертвого родила…

— Ваши боги были милостивы. За что так?

— Муж захотел мне подарок сделать… Он не первый раз так промышлял. Я его отговаривала, но он только улыбался и говорил, что без хищников стадо чересчур жиреет. Дружки подсказали, что в доме купца Инаи никого ночью не будет. Что купец с женой и двумя дочерьми отправился на целебные грязи, лечить ожирение. Оказалось все не так. Перед самым выездом в карете рессора лопнула, и семья осталась дома. Мой муж и двое его товарищей ночью проникли в дом. Они не ожидали сопротивления. Пролилась кровь.

— И пришел бог, — продолжил я. — И рассудил.

— Да! Я его больше не видела. Я молила отца, богов, но…

— Мы суровы, но справедливы. Мы ценим жизнь! Но дарим смерть!

— Я ненавижу тебя за эти слова, и сходство с ними, но люблю, за то, что ты так похож на него.

— Дело твое. Это твой дом и твоя жизнь. Мы не более чем задержавшиеся гости. Мы уходим? Да Тимоха, мы уходим. Не хрусти пальцами. Нам нечего здесь больше делать.

— Димыч? Ты ее даже не убьешь? Ты видел, что она со мной сделала? — впялился в меня оклемавшийся Прыщ. — Димыч! Убей ее! Она Ильича со спины… — Неожиданно он зарыдал. Слезы потекли по пыльным щекам, и он кулаками растирал их по лицу. — Она его как свинью… Так не должно было произойти. Мы просто уйдем?

— Да.

— Димыч ты трус! Ты не человек!

— Я знаю кто я.

— Как мы попадем домой? — дрожащим голосом спросила Лиля, стараясь не смотреть на Ильича. Так же старательно она пыталась не смотреть на Дайлу.