Путь Грома

– Борьба эта не вчера началась и не завтра закончиться, – снова улыбнулась она. – Запомни: для них Алина – пешка, помогающая добраться до тебя. А ты только еще одна ступенька, ведущая к их цели. Главное не кто победит, а как ты себя поведешь. Что касается возраста: только такой самонадеянный мальчишка, мог настолько переоценить силы и попасть в такую простую ловушку, – она укоризненно покачала головой. – Ты слишком давно не встречался с достойным противником. Но побеждает не тот, кто сильнее, а тот, кто уверен в своей правоте.

Есть легкий путь,
Есть трудный путь.
И с трудного легко свернуть.
Но выбирая легкий путь,
Дорогу к дому не забудь.

– Теперь иди, – она махнула рукой, не давая ответить, и Илья понял, что стремительно падает вниз. От безумной скорости перехватило дыхание, он изо всех сил старался вдохнуть ускользающий из легких воздух. Сердце стучало так быстро, как будто хотело вдребезги разнести грудную клетку.

– Я должен вернуться, это мой выбор, – заорал он кому-то невидимому в пустоту, тратя на крик последние остатки кислорода, и закашлялся.

Дышать стало легче. Сердце забилось ровнее, и он услышал ласковый голос Алины:

– Что-то случилось любимый?

Глава 7

– Ни жив, ни мертв, – повторила Параскева, наклонившись над блюдом с водой, вокруг которого расположилось пять свечей. – Ерунда какая-то получается, – она взглянула на Настену, по лицу которой уже текли слезы.

– Мы должны что-то делать, – Рыжик махнул рукой, словно разрубая невидимого противника пополам. – Уже почти две недели как никаких вестей нет. От вашего гаданья вообще сплошной туман. То Илье свадьба выпадает, то вот теперь он, видите ли, ни жив, не мертв. И как всю эту чепуху понимать?

– Надо на помощь к нему идти, худое что-то произошло, – сказала Настя, сглатывая слезы. – Вон ящерка у меня все билась и билась, а теперь висит не шелохнувшись, и даже глаз у нее потух. Как будто Ильи и, правда, уж, нет на белом свете.

– Он ясно сказал, – надо ждать его до полной луны. И только потом пойдет следующий из нас, – воспротивилась Параскева.

– Так полнолуние ночью, – упрямо сказал Рыжик. – Какая разница, сегодня или завтра? А мы тут драгоценное время теряем.

– Будет так, как сказал Илья, – Параскева уже сердилась. – Я отправлюсь в путь завтра на рассвете. Ты, Рыжик, уведешь Настену подальше вглубь леса. В вашу старую избушку. Просто так, на всякий случай, – она ободряюще улыбнулась девушке.

– Что хотите, делайте, – я никуда не пойду. – Настя нахмурилась, собираясь отстаивать свою точку зрения.

– Ну, ладно, ладно, – не серчай так, не волнуйся. Я уверена, все образуется, – Параскева ласково погладила ее по руке.

И тут в дверь кто-то постучал.

– Не заперто, – ответили все трое хором.

Дверь отворилась. На пороге, еле вмещаясь в дверной проем, стоял громадный, покрытый зелеными волосами леший.

– Мне бы Илью, – тихо сказал он. – Беда у нас. Люди лес валят.

Узнав, что Илья до сих пор не вернулся, лесной житель совсем расстроился.

– Что делать-то теперь? – повторял он. – Я ж обещал ему, что людям вредить не буду. А как этих иродов иначе остановить? Они вековые дубы пилить начали. Так глядишь, через пару-тройку дней и до нашей деревеньки доберутся. У нас семьи, хозяйство, дети малые.

– Так, может их просто попугать? – вклинился в разговор Рыжик.

– Не те уже люди, как сто лет назад, – покачал головой леший. – Так просто не запугаешь. Придется, видно, мне слово рушить.

Леший со стоном поднялся с табурета.

– Погодь, – остановила его Параскева. – Это не та ли дубовая роща, что к западу от деревни?

– Она самая, – кивнул головой леший.

– Заповедная, – вздохнула Параскева. – Там дубам уж сотен по семь лет будет. Я пойду вместе с тобой, – она поднялась с лавки. – Попробую людей остановить. Если это наши, деревенские, может что и получится.

– А если нет? – насупился леший.

– Тогда твоя воля, – сказала Параскева.

Он кивнул, и они вышли из избы.

Параскева спешила за лешим и торопливо подбирала нужные слова. Она понимала, что остановить людей решившихся на вырубку вековых дубов будет нелегко. И только от ее умения убеждать зависит, начнется ли война между лесом и деревней. Она помнила, как после прошлого ухода Колдуна люди решили покуситься на дубраву. Уж больно суровыми были послевоенные зимы. Не остановили селян даже старики, говорящие, что деревья в этом лесу рубить не к добру. И каким жестким и непреклонным был ответ деревьев.

Увы, столько времени прошло. Не осталось свидетелей тех событий. Поэтому люди ведут себя так неразумно. Слишком короткая у них память. И все время натыкаются они на одни и те же грабли. А еще Параскева гнала от себя мысли об Илье. Ведь если людям удалось так близко подобраться к дубовой роще, значит, с ним случилось что-то очень серьезное. Она поежилась от дурных мыслей.