Путь империи

Агилера и Кларик, оба вооруженные, подошли к Эйлле и Яуту, которые по-прежнему стояли у поручней. Талли ничего не оставалось, как стоять сзади и беспомощно ругаться. Даже если лодки прямо сейчас развернутся и прекратят эту идиотскую атаку, слишком поздно. Дело сделано, ребята. Вы наступили Оппаку на больную мозоль, а он в таких случаях не церемонится. Расплачиваться за вашу удаль придется жителям побережья… а заодно и всем нам. Те, кто выживет, сто раз подумает, оказывать ли поддержку Сопротивлению.

Чувствуя, как мороз продирает по коже, Талли следил за одним из кораблей джао. Лазеры вспенили воду в паре футов от одной из уцелевших лодок. Послышался вой двигателей, моторка развернулась и, подпрыгивая на волнах, понеслась в открытое море. Корабль последовал за ней. Через секунду оба судна — водное и воздушное — скрылись из виду.

Агилера разглядывал низкие облака, по его лицу стекали капли дождя и морской воды.

— Все?

— Сомневаюсь, — отозвался Талли.

Повстанцы так легко не сдаются. Они не удовлетворятся тем, что пощекотали вам нервы. Не для того они рисковали жизнью мирных жителей.

— Я не понимаю, каким образом им вообще удалось выстрелить, — проговорил Эйлле, его глаза мерцали зеленым. — Корабли сопровождения оборудованы мощными устройствами электронного противодействия, которые нарушают работу систем наведения. А почему лодки смогли подойти незамеченными?

Кларик разглядывал серо-зеленые волны.

— Они стреляли ракетами. Это довольно примитивные устройства, которые управляются по проводному каналу связи и используются в зоне прямой видимости, поэтому от систем электронного противодействия очень мало толку. А корпуса лодок сделаны из стекловолокна, а не из металла. Эти люди продумали все до мелочей и очень хорошо подготовились. В том числе — подгадали с погодными условиями. Один из первых уроков, который мы усвоили во время завоевания, звучит так: чем хуже погода, тем лучше для тебя. Я не спорю, ваши лазеры великолепны, но только в космосе, а в атмосфере условия должны быть идеальными. Во всех остальных случаях они бесполезны.

Уши Яута шевельнулись, и Талли показалось, что в позе фрагта появился оттенок уважительности.

Вновь глухо прогремел взрыва и на палубу «Сансумару» посыпались дымящиеся осколки металла и текстолита. Кларик и Талли шарахнулись в сторону, чтобы укрыться за надстройкой. Генерал прищурился.

— Еще одна, — заметил он без всякого выражения. — Может, остальные поймут намек и уберутся.

Черта лысого, подумал Талли. Слишком много сил потрачено на подготовку этой операции, и теперь они любой ценой доведут ее до конца — или, что более вероятно, погибнут, пытаясь это сделать. Чтобы скрыть улыбку, ему пришлось отвернуться. Ну что, ребята… пожалуй, я согласен взлететь на воздух вместе с этим гребаным корытом — только за компанию с Губернатором Оппаком.

Он помотал головой. Утопить джао?! Это уже из области фантастики.

Трое «пушистиков», занявших позицию у лазерной пушки, вертели головами, пытаясь высмотреть уцелевшие моторки, и на могучих шеях перекатывались мышцы. Траулер снова набирал скорость, и раскачивался на волнах, словно танцуя. Внизу, на переработочной палубе, лежала вспоротая туша кита. Разделка только началась, а потом экипажу пришлось позаботиться о том, чтобы не разделить судьбу своей добычи. Острый запах крови и внутренностей наполнял воздух.

Один из кораблей сопровождения показался впереди и вновь скрылся в облаках. Талли вытер лицо тыльной стороной ладони. Будем надеяться, что в ближайшее время ничего не произойдет.

На палубу выглянула Кэтлин Стокуэлл.

— Что это было? — ее лицо казалось белым, как мрамор.

— Скорее всего — повстанцы, — отозвался Талли. — Думаю…

— Кэтлин, немедленно спускайтесь! — перебил Кларик. — Там еще двое, они могут вернуться в любой момент!

В огромных серо-голубых глазах девушки бушевала буря. Кларик потянулся, чтобы взять ее за руку и увести в безопасное место, и вдруг послышался треск. Что-то вновь ударило в нос корабля. «Сансумару» содрогнулся, во все стороны полетели металлические осколки.

* * *

Толчок сбил Оппака с ног. Вытянув при падении руки, он растянулся на металлической палубе самым недостойным образом. В голове еще стоял звон, когда несколько рук протянулось к Губернатору, помогая принять вертикальное положение. Оппак заморгал. Мир перед глазами развалился на несколько фрагментов, и он пытался снова их совместить.

Лазерной установке пришел конец, равно как и ее экипажу из троих джао — прямое попадание человеческой ракеты. Потом Оппак с удивлением обнаружил, что Дринн что-то говорит ему, но не мог разобрать ни слова — в ушах по-прежнему стоял несмолкающий гул. Стряхнув чьи-то руки, которые все еще поддерживали его, Губернатор принял позу «недоумение-и-непонимание», адресуя ее прежде всего Дринну.

Снова взрыв, на этот раз вне зоны видимости. Судно качнулось, хотя и не так сильно, как в прошлый раз. Однако в глубине сознания Оппак уже понимал: этот удар был куда более опасным. Ракета попала в борт у самой ватерлинии.