Путь инноватора

Генетически это было вполне возможно. И даже нашлись инвесторы из Дагестана. Единственное препятствие было в том, что для того, чтобы шерсть максимально эффективно покрывала всю площадь овечьего тела, включая живот и ноги, овечкам нужно было жить и отращивать шерсть в висячем положении, на специальном приспособлении моей конструкции – ШЕРСТЕРОС ПОДВЕСНОЙ. Это показалось кощунственным Маше. Вахтанг тоже занял радикальную позицию:

– Вы чего, с ума посходили? Тогда об экспорте вообще забыть придется. Они после кур с короткими ногами опомниться не могут там.

Маша оказалась в теме:

– Ваши овцы – те же яйцы, только в профиль. В Англии для того, чтоб когда куры несут яйца, они не бились, вывели коротконогую породу кур. До сих пор переживают, что куры ходить нормально не могут, только яйца несут. Представляете?

Переживание Маши, Вахтанга и Европы тут же передалось мне. Мне тоже стало жаль курочек, ведь у меня с ними особенная гастрономическая связь:

– Да, хоть прогресс и требует жертв, но негуманно получается.

Единственный, кто рьяно выступал за начало производства собственной овечьей шерсти, был Булыжник. Он философски предположил:

– Разницы между бегающими овцами, из которых затем готовят плов или шашлык, и висящими для интенсивного роста шерсти, никакой нет. Финал один.

Вахтанг оберегал схему с экспортом:

– Негуманно это одно. Другое то, что у нас должна быть фишка в экспорте. У нас могут быть только зеленые технологии, а без них все: ауфидерзейн Гренландия, ауфидерзейн Голландия, ауфидерзейн Финляндия.

Гуманный и зеленый подход, к счастью, возобладал, мы закупали традиционную шерсть. Но, неожиданно, предложений шерсти стало много, а особенно из Китая. Я заподозрил, что они каким-то образом могли скопировать ШЕРСТЕРОС ПОДВЕСНОЙ. Может на выставке аграрных инноваций? Эти пронырливые и сметливые китайцы слишком быстро реагируют на все новое. С этим нужно было разобраться, но производство и продажи валенок росли такими темпами, что у меня совершенно не было времени выяснять, как же к ним попали чертежи. Я поручил это Булыжнику, как главе службы безопасности нашего холдинга. А он резюмировал расследование:

– Все, что делается, делается для того, чтобы не делалось что-то, от чего может быть еще хуже того, что сделалось.

Кажется, Булыжник очень емко научился доносить глубокую и объемную философскую мораль. Растет человек.

Особенно эта фраза понравилась Вахтангу. Он часто, по любому поводу, стал ее повторять:

– Все, что делается, делается для того, чтобы не делалось что-то, от чего может быть еще хуже того, что сделалось.

42. Корейцы предъявляют

Вы, наверное, думаете, что все шло очень гладко. Всегда везет. Да не всегда. Эдик добрался да Пхеньяна только к 19 июля. Как раз в это время Ширан пел в Москве. Естественно, подлог сразу заметили, Эдик стал заложником диктаторского режима.

Мы вновь сидели с корейцами в молекулярном ресторане.

В этот раз молчал тип, похожий на Манга, а второй – Такеши Китано, говорил:

– Короче, мало так нам. И неохота больше. Не будет охота. Не нужно нам. Вы всех подвели.

Как я ни старался, так и не смог понять, о чем он говорит, что за охота?

Вахтанг же попытался оправдываться:

– Схема была идеальная. У них стопроцентное сходство. Смотрите сами. Даже прыщи на подбородке совпадают. А как поет!

Я, вспоминая во сколько обошлись посиделки с корейцами в этом ресторане в прошлый раз, попытался отвлечь корейцев от заказа еды вопросом:

– Вы корейцы, китайцы, каракалпаки?

– Мы джунгары, ойраты.

– Так калмыки, что ли?

– Мы аристократы степей. Джунгары. Говорим же. Он отпустит вашего виртуального артиста. И все памятники отгрузят. Министр обороны и корейского счастья готов принять выкуп обувью.

Это было выгодное предложение, но я выдержал паузу:

– Сколько нужно?

Джунгары задумались и о чем-то пошептались:

– 2 миллиона. На всех валенках нужно сделать надпись. NIKE.

Вахтанг начал свирепеть:

– А надпись NBA там сделать не нужно?

Джунгаро-ойратам эта мысль пришлась по душе:

– Это было бы здорово! Первый любит кроссовки NIKE и NBA. Да. Тогда все точно будет хорошо. Вот фотографии вашего друга. Все с ним в порядке.

Джунгары-ойраты показали фотографии Ким Чен Ына с сидящим рядом Эдиком. Вахтанг повертел их в руках и посмотрел с недоверием:

– Что-то сильно похудел.

Мне тоже показалось, что Эдик осунулся. И глаза были грустные:

– Можно с ним по телефону переговорить?

Джунгары-ойраты пошептались. Манга набрал номер и протянул мне телефон. Я перевел его на громкую связь и услышал голос Эдика:

– Олег, Вахтанг, у меня все хорошо! Вы меня скоро заберете?

Вахтанг наклонился ближе к телефону и прокричал:

– Да, брат! Мы сейчас как раз схему обсуждаем твоего обмена.

Голос Эдика повеселел:

– Спасибо! Передайте Настеньке, что я скоро вернусь! И начну сольную карьеру. Моя му…

Связь неожиданно прервалась. Вахтанг сжал в руках телефон:

– Его му.. Что? Музыка? При чем здесь Настенька? Какая сольная карьера? Ничего не понимаю.