Путь истины

17. Да! и настолько сокровенно, что пытливый рассудок не видит и не замечает сей жизни; чувства не знают её; плотские очи нисколько не видят её. Нищета, поношение и страдания – вот три покрова, укрывающие сию жизнь совне от мира сего, который не верует и не догадывается, что под ними таится дщерь Царя с её неизреченной внутренней славой (Пс. 44, 14). Поэтому мир считает таких христиан бедными, нищими, презренными, убогими, поносит их как несчастное меньшинство, как каких-то сектантов, об учении которых везде спорят (Деян. 28, 22), и выставляет их как нелепых, глупых, отсталых и безумных людей, кои сами себе причиняют кресты и страдания и стремятся проводить столь жалкую и злосчастную жизнь. И хотя внутренне сокрытая слава Христова проявляется в них разнообразными божественными добродетелями и просиявает многими лучами любви, так что их жительство, чуждое миролюбия, сластолюбия, сребролюбия и честолюбия, их простая, всецело преданная Богу, смиренная, невинная, детская, нелицемерная суть всякому бросается в глаза, – но это такого рода красота, вид и величие (Ис. 53, 2), которые никак не могут понравиться миру сему и слепому рассудку, но только подвигают их на насмешки и издевательства. И что гораздо хуже, такие христиане нередко представляются в весьма чёрном свете другим христианам, судящим по своей внешней и рассудочной жизни, а не по духу. Но последние не знают, что Суламита черна, но красива, как шатры Кидарские, как завесы Соломоновы (Песн. 1, 4), и что она, а вместе с ней и все возлюбленные Богом души сокрывают свою красоту и благость под этой наружной чернотой и неприглядностью, так что сыновья матери их гневаются на них, ибо они не наполняют мир внешней видимостью, словами и суетными делами, но стремятся только, в безмолвной отрешённости от всего, стеречь виноградник (Песн. 1, 5) своего собственного сердца. И так пребывают они мирными земли (Пс. 82, 4), покрываемыми и хранимыми Богом (Пс. 82, 4). Их великое внутреннее благо невидимо; их божественная премудрость сокрыта (1 Кор. 2, 7); их общение со Христом тайно; их приискреннее[210] обращение с Богом и их жизнь в Боге сокровенна (Кол. 3, 3); проистекающее из всего этого вкушение ими жизни с избытком (Ин. 10, 10), мира, радости и блаженства внешне незаметно. Одним словом, их жизнь есть жизнь в Духе (Рим. 8, 1; 4; 9), и вся их слава, величие и совершенство внутренне сокрыты в Боге.

18. Таковые богопросвещённые души, стремящиеся наиточнейшим образом следовать за Агнцем, куда бы Он пред ними ни пошёл (Откр. 14, 4), совершающие уже здесь своё освящение (2 Кор. 7, 1) в глубочайшем отвержении себя и всякого творения и в непрестанном внутреннейшем прилеплении к Богу, – таковые души, говорю я, вне всякого сомнения, обретают во времени и в вечности великие и высокие преимущества, привилегии и славу, обетованные Богом. Об этом непререкаемо свидетельствуют многие места Писания, из коих, ради краткости, я приведу лишь некоторые, с тем чтобы ищущий Бога читатель вник и углубился в них пред лицом Божиим: Числ. 12, 6–8; Втор. 10, 8–9; Пс. 44, 14–15; Пс. 64, 5; Песн. 6, 8–9; Плач 4, 7; Иер. гл. 35; Мал. 3, 3; Мф. 19, 27–29; Лк. 2, 37; Ин. 14, 2; Ин. 15, 15; 1 Кор. 2, 6; 1 Кор. 15, 41; Откр. 14, 1–5, и др.

19. Сего ради да не сочтёт человек за нечто малое, если он ощутит в своём сердце сокровенную склонность, тяготение и любовь к особой, захватывающей его всецело, глубокой и отрешённой от всего внутренней жизни пред Богом, – но да приемлет сие как особенную благодать и святой призыв Божий, и да ценит такое стремление к внутренней жизни как великое преимущество и благо, коими Бог хочет удостоить его во времени и в вечности. Я повторю ещё раз признаки сего призыва Божия. Главные из них таковы:

1) человек при обычной жизни благочестивого христианина (в которой всё смешано и спутано) больше не обретает ни мира, ни покоя;

2) для человека становятся страданием и внутренним наказанием все его грехи (в том числе и самые тайные) и немощи, прилепление сердца к творениям и всякое проявление самолюбия, своеволия и самодовольства;

3) при всём этом человек ощущает в себе некое желание того, чтобы полнейшим и внутреннейшим образом соединиться с Богом и жить пред Его лицом в отрешении от всего;

4) душа теряет смысл в том, что доселе составляло её внешнюю чувственную и рассудочную активность и больше не обретает в себе склонности к прежним обычным многообразным занятиям, беготне и суете, раздумьям и размышлениям;

5) напротив, душа чувствует в себе некое сокровенное влечение и склонность к внутренней простоте, к всецелому преданию себя Богу и к безмолвию, дабы пребывать без особенных размышлений во всеобъемлющей благоговейной любви и во внимании к соприсутствующему ей Богу, и т. д.

* * *