Путь к Дураку. Книга 2. Освоение пространства Сказки, или Школа Дурака

— В сказках ныне творится чёрт знает что! — говорил Кощей, то ли жалуясь на судьбу свою, то ли ругаясь на неё. — Начинают умирать даже те, кто никогда раньше этого не делал. Представляешь? Счастливчики! Один я застрял в этой жизни, как геморрой в причинном месте…

— Это как? — опешил Петя.

— А так, что никакого удовольствия от дела такого нет — ни самому посмотреть, ни людям показать. Так и живу — и себе не в радость, и людям в горесть.

— Да неужто ты думаешь, Петя, что я сам своей подлости радуюсь? — сокрушался Кощей, в кои веки волю чувствам дав. — А что делать? В нутре своём я, может, и хороший, вот только снаружи стараюсь этого не показывать. Потому как — кому это нужно? Я прожил большую, интересную соседям жизнь… А для себя? Пожил, понимаешь, отвёл душу… Вот только запамятовал куда.

— Жизнь моя, Петя, — это всего лишь усталость, растущая с каждым днём, — продолжал Кощей речи свои слезливые. — И никакой радости в ней, окромя подлости, я для себя не вижу. А как иначе? Если не хочешь, чтоб тебе сделали подлость, — успей сделать её раньше. Вот я и не хочу — хватит мне одного раза, сколько уж веков заклятье это проклятущее расхлёбываю… Больше быть меньше подлее других не хочу.

Слушал Петя Кощея, слушал, да будто знакомое что-то в речах этих ему почудилось… Было в них нечто такое… однобокое, что ли, такое плоское да прямотой своей неполноценное, почти как… Как Царство Сонное!.. — вдруг понял старик. Такая же уверенность несомненная в правоте своей сквозила в речах Предсмертного, какая и царством тем спящим правила.

— Так вот в чём суть заколдованности Кощеевой, — думал Петя, — в его убеждённости в правоте своей. Страшное, оказывается, это дело… Всю жизнь сдыхать да заживо гнить, а за правоту свою проклятую всё одно цепляться…

А Предсмертный продолжал ныть, изо всех сил страдания свои живописуя.

— Осточертело ведь всё, — жалился он, — уж столько лет в жизни моей ничего нового не случается. Болезни, и те давно закончились, какими можно было — всеми уже переболел, одни только последствия остались. Ветер, и тот, сколько себя помню, бесперечь, в одну сторону дует, придурок…

— А может, и не придурок вовсе, — сказал Кощей, подумав немного, — может, это у меня просто с памятью плохо? Давно я это подозревал… Ведь хорошо помню, что жизнь меня научила многому, а вот чему именно — не помню, хоть убей. Ещё, правда, помню, был у меня диагноз такой — сотрясение ягодиц головного мозга, может из-за него всё?