Путь к Дураку. Книга первая. Философия Смеха.

Будучи полезными, но лишь в определённый период «взросления» и становления человечества, эти правила быстро превратились в монолитные «тюремные застенки». А социум, как и любая другая система, утратившая гибкость и ставшая «закрытой», стремительно становится системой «мёртвой» и, соответственно, стремящейся «омертвить» все свои элементы, опасные своей непредсказуемостью и свободой. То есть нас с вами.

Акция такого «омертвления» происходит в момент облачения свободного Хозяина в кукольную оболочку, изо всех сил нивелирующую его неограниченные возможности.

Оболочка эта состоит из совокупности ложного своей ущербностью и косностью знания о себе самом и о мире, в котором мы проявлены. Как величайшей ценности дар, она была нам вручена нашими «учителями», так же, впрочем, как некогда вручили её и им.

Разве стоит после этого удивляться, что почти во всех жизненных ситуациях мы ведём себя как запрограммированные автоматы? Стараясь изо всех сил «не ударить лицом в грязь» и выглядеть во всех своих поступках именно так, как хотят видеть нас другие, а по сути — жертвуя своей жизнью в угоду мнению окружающих нас «программистов».

А что будет, если мы, смеясь, обретем Хозяйскую свободу и покажем кукиш всем этим программам и установкам?

Вы уже знаете — будет единый Хозяин, свободный от условий и ограничений. И потеряет власть эта довлеющая над нами фикция — социум, с его бесчисленными предостережёниями и страхами.

Сделать это весьма непросто — больно силён «монстр социумный». Многочисленны его «щупальца-программы», имплантированные в нас.

Попробуйте отследить или вспомнить, как вы обычно ведёте себя в стандартных ситуациях.

Если вы будете достаточно честны, то сразу обнаружите, что чем тривиальнее ситуация, тем более предсказуемо ваше поведение в её рамках. Обычно мы предпочитаем этого не замечать. Действительно, обидно как-то: мы — ЛЮДИ и вдруг — просто запрограммированные машины, автоматы из мягкого и приятного на ощупь эластичного пластика, в которые, оказывается, очень просто вставить любую программу или заменить её на другую. Тотально это сделали сразу же после нашего рождения, но вносить коррективы продолжают в течение всей жизни.

— Так воспитанные дети не делают… Неприлично громко смеяться на улице… Вынь палец из носа, а то мозги поцарапаешь…Сегодня ты не перевёл старушку через дорогу, а завтра — предал Родину!..Что значит твоё мнение?.. Если есть мнение коллектива!.. Какой такой здравый смысл?.. Когда есть устав!.. А ты записался в… добровольцы… кооператоры… партию «Яблоко»… движение «Гринпис»… Как?.. Нет?!.И ты ещё считаешь себя человеком?.. нормальным?.. цивилизованным?.. мужчиной?.. И ты не пользуешься этими прокладками?.. сигаретами?! презервативами?!! Знаешь, кто ты после этого

И мы послушно бежим: записываться, пользоваться, наслаждаться… И с презрением смотрим на тех, кто так не делает. А эти «лохи» и «чайники», спокойно занимаясь чем-то непонятным для нас, и создают, собственно, всё то, что определяет гордый контекст понятия «ЧЕЛОВЕЧЕСТВО». И всего лишь из отхода от их деятельности, слишком замысловатой для нашего понимания, появляются потом и жвачки с колой, и колготки с прокладками, и мобилки с Интернетом… А они все ковыряются, возятся с чем-то, придурки, почему-то не спеша кайфовать от всех этих крутых штучек…

У американского психолога Эрика Берна есть замечательные книги «Люди, которые играют в игры» и «Игры, в которые играют люди». После первоначального протеста, возникающего почти у всех, кто начинает их читать, приходится затем всё же признать, что, увы, похоже, всё именно так и обстоит. И если можно в чём-то не согласиться с автором в деталях, несомненно главное — мы действительно всю жизнь, не сознавая того сами, непрерывно играем в убогие игры по сценариям, созданным непонятно кем, послушно принимаем роли откровенно примитивные по своей направленности, нопредставляющиеся нам предельно активной жизненной позицией. Не замечая при этом, как жизнь наша всё больше и больше приобретает оттенок гротеска и анекдота.

— Сегодня в моде какая грудь? — Маленькая. — А что делать тем, у кого большая? — Донашивать.