Путь к океану

Охотно отвечая на вопросы, гольды рассказали, что на юге, в восьми днях пути отсюда, находится обширный и удобный залив. Они рисовали на песке очертания береговой линии, и из этого чертежа можно было понять, что залив этот очень велик, хорошо укрыт от ветров и представляет удобную гавань. Гольды утверждали, что дальше к югу есть еще несколько бухт и заливов и что живущие там их сородичи ни от кого не зависят и ясака никому не платят.

Чихачев понимал всю важность этих сведений для Невельского. Быть может, в этом заливе можно будет основать порт, который станет главным портом России на Тихом океане? Гольды говорили, что по рекам Тыми и Сунгари они ездят из этого залива в селение Кизи и на Амур. Чихачеву очень хотелось отправиться на поиски залива Хаджи. Но следовало трезво подойти к делу. До залива Хаджи - восемь дней пути при хорошей погоде. Значит, реально, с учетом случайностей, путешествие туда и обратно займет дней двадцать двадцать пять. Да после этого дней десять потребуется на дорогу до Петровского.

Между тем провизия на исходе, сил мало, одежда износилась, ноги покрыты нарывами. Нет, экспедицию в залив Хаджи придется отложить до другого раза.

Чихачев купил у гиляков лодку и, приведя ее, насколько позволили обстоятельства, в наилучший порядок, приготовился к походу на север, домой.

С вечера лодка была загружена несложным имуществом экспедиции. А влажным, туманным утром путешественники двинулись вдоль извилистого берега.

В разлоге между горами Чихачев заметил просеку, уходящую в глубь побережья. Он решил узнать, кем и для чего проделана она в этой дикой и пустынной местности.

Лодку направили к отлогому берегу и через несколько минут вытащили на песок. Попов и Афанасий стали устраивать бивак, а Чихачев, взяв ружье и компас, отправился к просеке.

Просека шириной до двух метров тянулась через лес. Она была устлана жердями. Мичман решил, что это волок, сделанный гиляками для перетаскивания лодок. Пройдя по просеке около трех километров, Чихачев вышел к реке и увидел двух нейдальцев, ловивших с лодки рыбу.

От них он узнал, что река эта впадает в озеро Кизи и называется Таба. Просека же сделана действительно для перетаскивания лодок.

Чихачев вернулся к своим. После короткого отдыха путешественники продолжали путь к северу вдоль гористого, заросшего непроходимой тайгой побережья.

Холодный ветер, разводя волну, нагонял целые стада льдин, которые, сдвигаясь с треском и грохотом, грозили раздавить лодку. Путешественники шестами расталкивали льдины, лавировали между ними. Волны заплескивали в лодку, руки стыли, кожа трескалась от холода, и соленая вода разъедала трещины. Одежда не просыхала. Короткие ночевки почти не восстанавливали сил.

На пятый день путники подле мыса Сущева едва избежали гибели, спасаясь от надвигающихся ледяных полей в бухточку. С грохотом и треском наползали льдины на берег и виднелись в море, сколько хватал глаз. Похоже было, что плавание окончено.

Несмотря на давно уменьшенный рацион, запас сухарей уже истощился.

Решено было бросить здесь лодку и идти дальше пешком, захватив инструменты и карты. Пробирались через лес без дороги, положась на компас да на советы Афанасия. Ценою невероятных усилий Чихачев и его товарищи преодолели два горных отрога и снова увидели море.

За время, что они брели по лесам и через горы, сильный шторм разбил и отогнал от берега ледяные поля. Море освободилось.

Надо было возвращаться к лодке и продолжать плавание. Чихачев и Попов понимали, что пешее путешествие, подобное только что проделанному, им больше не по силам.

В обратный путь двинулись вдоль берега, по камням, под отвесными обрывами, по скользкому и изломанному ледяному припаю. Когда путники дошли до полного изнеможения и, напрягая остатки сил, обогнули последний мысок, то наконец увидели бухточку и свою лодку, чернеющую на серой гальке.

Переночевав еще раз в этой бухте, они снова поплыли к северу.

Провизия кончилась совершенно, но, к счастью, они добрались до Амурского лимана и остановились в гиляцкой деревне Чеме.

Два дня путешественники отдыхали в этом селении, подкрепляя свои силы юколой и тюлениной, а через две недели невообразимых трудов и опасностей добрались до мыса Тэбах. Вся северная часть лимана оказалась забитой льдами. С лодкой можно было распроститься на этот раз окончательно. Через озера талой воды и ледяные нагромождения пешком побрели они дальше. 20 июня вдали показались дымки над трубами домов. Это было Петровское. Наконец-то они дома!

Пока Чихачев пробирался из залива Де-Кастри в Петровское, Березин лежал больной в селении Кизи, в юрте мангуна Ганкина. Даже его могучее здоровье не выдержало трудностей, перенесенных по пути из Петровского к Де-Кастри, когда он, не жалея себя, спешил на выручку Чихачеву.