Путь к перевалу

— Ты что же, так собираешься ехать? — опросил он.

— А я никуда не еду. Модест Петрович предложил мне поработать в деканате. Там нужно какие-то сводки составлять.

— И ты согласилась?! — не поверил Саша.

— Не все ли равно, где работать, — ответила Наташа. — К тому же в последнее время у меня часто голова кружится.

Саша молчал.

— А что я такого сделала? — быстро, словно оправдываясь, заговорила Наташа. — И ты можешь остаться. Я даже была уверена, что не поедешь. У тебя же вполне уважительная причина…

Саша повернулся и пошел к выходу…

— Ну, что нос повесил? — подошел к нему Иван. — Сейчас поедем. Вон уже и машина идет. Видишь, из кабины Петр Ильич выглядывает? Он у нас за классную даму.

Саша поднялся.

— А ее так и не уговорил? — спросил Иван.

— Зачем? У каждого своя голова на плечах.

— Н-да… И эти голуби остались. Жорик с этой, как ее… Аллочкой. Справочки представили.

— Они же здоровее нас!

— Важнее всего бумажка… А вот почему нет Андреевой и Гориной?..

— Ну, Люся, та после болезни, сам знаешь.

— Да, пожалуй, Андреевой ехать нельзя. А Горина?.. — Иван беспокойно посмотрел вокруг.

— У Светы спроси. Они в одной комнате живут.

— Спрашивал. Встала, говорит, чуть свет, оделась и ушла куда-то… Однако пора грузиться.

В машину уже летели рюкзаки, со всех сторон в кузов лезли ребята. Иван подскочил к ним.

— Отставить! — скомандовал он. — Что за балаган! Славин и Войцеховский, забирайтесь в кузов и уложите вещи. Так… — Он придирчиво осмотрел уложенные рюкзаки. — Теперь садятся девчата. Усаживайтесь впереди… А теперь вы, братва! Да не спешите, усядемся.

Машина стала разворачиваться. Иван обернулся к Саше:

— Так и не пришла. Ничего не понимаю…

***

Аспирант кафедры петрографии Андрей Бардин только что приехал из Москвы, где был в командировке, и теперь, сидя за столом, старательно заполнял бланк отчета. Командировка была удачной. В институте минеральных удобрений дали высокую оценку работе Бардина, и материал в институтских фондах подобрался отличный.

Но прошло уже больше часа, как сел он за стол, а отчет не был дописан и до. половины. Бардин вздохнул и бросил ручку.

«А может, не стоит сегодня затевать этот разговор с шефом?.. Успеется… Рассердится старик. — Он встал из-за стола и быстро заходил по комнате. — Но когда-то все равно надо. И чем позже, тем хуже. Как же быть?»

Дверь с шумом распахнулась, и в комнату влетела, размахивая газетой, Нина Павловна.

— Андрей Семенович, вы читали сегодняшнюю газету?

— Нет, еще не успел.

— А здесь кое-что небезынтересное для вас. Читайте: «Успех звена Гориной».

Андрей недоуменно посмотрел на Нину Павловну. Почему его должен интересовать успех какого-то звена?

— Так это же то самое звено, с которым вы строили свой «химкомбинат».

— Звено Тани! — Андрей выхватил газету и впился глазами в разбегающиеся строки.

В короткой корреспонденции из Ульяновской области рассказывалось о том, как звено комсомолки Гориной, взяв истощенный участок земли, вырастило самый высокий урожай в колхозе. А в конце статьи упоминалось, что немалую роль сыграла в этом помощь, оказанная звену н всему колхозу аспирантом-геологом Бардиным, наладившим добычу и переработку местных руд.

— Ну что, неплохая заметка? — лукаво подмигнула Нина Павловна. — К предстоящей защите?

— Спасибо вам, Таня, — проговорил он.

— Что с вами, Андрей Семенович? Еще не защитили диссертации, а уже рассеянны, как профессор.

Андрей смутился:

— Я хотел сказать, молодец она, Таня. Большое дело делает.

— Подумаешь, какое дело! Много надо ума — в земле копаться!

Андрей посмотрел на холеные руки лаборантки:

— Мы тоже в земле копаемся…

— Тоже сравнили! — Нина Павловна застучала каблучками в сторону двери. — Но для вашей защиты статейка просто клад. Так что скажите мне спасибо…

— Да что вы заладили: защита, защита! И кто вам сказал об этом?

Нина Павловна задержалась.

— Все говорят. К тому же хвалят вашу диссертацию, в ней, говорят, собрана масса фактического материала…

— Только нет ни одной живой идеи. Масса фактического материала… А как обработан этот материал? Вы были в нашей лаборатории? Видели, как лаборанты отмучивают глину и разделяют в сабанинских стаканах алеврит? Не знаю, как вас, а меня уже мутит от подобных «анализов».

— Но ведь вы посылали образцы на рентгеновские и на термические анализы.

— Вот именно, посылал! А не сам этим занимался. Хотя и эти методы бородой поросли. Так что, никакой защиты не будет! Я уже приступил к другой теме.

— К другой теме! — всплеснула руками Нина Павловна. — После двух лет работы! Кто это вам подстроил?

— Почему обязательно подстроил? — Андрей в раздражении отложил газету. — Никто ничего не подстраивал. Я сам вижу — вся моя работа на дедовских методах.

— Ну, это Ученому совету виднее…

— Не очень-то много видно Ученому совету, если сам его председатель, уважаемый профессор Бенецианов, считает бултыханье в стакане вершиной осадочной петрографии.

У Нины Павловны округлились глаза:

— Уж не собираетесь ли вы выступить против Бенецианова?

— А что?

— Проглотит…

— Воронова он тоже хотел проглотить, да зубы поломал.