Путь к рейхстагу

Времени на подготовку не оставалось. "Язык" завтра должен быть доставлен командиру полка. Приказ на разведку мне отдавал начальник штаба, но это был приказ подполковника Копылова. Командира полка я знал плохо. Мне очень редко приходилось с ним встречаться по службе. Жизнью разведчиков, их делами о" не занимался. В то же время я думал: командир полка - большой начальник, он занят более важными делами, ему не до нас! А чем конкретно он занят - не знал. Но понимал: если приказал сам подполковник, умри, а выполни!

Перед деревней Бель-Первая, вернее, тем местом, где была деревня, оборонялся первый батальон под командованием капитана Ивана Васильевича Демидова, родом с Алтая. Природный сибиряк, прекрасный охотник и душевный человек. Он, кадровый командир, воевал на Хасане, участвовал в боях в Финскую кампанию, был ранен под Выборгом и награжден орденом Красного Знамени. В Отечественной войне участвовал с первого дня и имел боевой опыт.

Демидов в штабе полка узнал, что сегодня ночью через боевые порядки его батальона пойдут в поиск разведчики. Комбат меня заверил, что действия разведки поддержит огнем своих рот первого эшелона, а если будет необходимо, поведет резервный взвод в атаку. Заверения капитана Демидова вселяли уверенность в успехе.

В поисковую группу входило пятнадцать человек, в том числе три сапера. Это были отличные воины. Люди разных национальностей, возрастов и характеров, они были объединены одним желанием - с честью выполнить задачу. Особой физической силой и смелостью обладали татарин Владимир Юсупов, белорус Михаил Кубарский, русский Григорий Алексеев, украинец Иван Иващенко.

Быстро наступил вечер. Оборону противника мы знали хорошо, особенно в районе поиска. С наступлением темноты три сапера в сопровождении двух разведчиков по-пластунски поползли по нейтральной полосе в сторону противника. Мы, основная группа разведки, двигались метрах в тридцати за ними. Я очень волновался: казалось, что вся страна следит за нашими действиями, а от выполнения задачи зависит ход чуть ли не всех боевых событий на фронте.

Саперы бесшумно проделали проходы в проволоке и минном поле. Мы продвинулись еще дальше и находились между вражескими дзотами. Фашисты вели бесприцельный пулеметный огонь. Трассирующие пули стлались низко, над самой землей. Временами в темном небе вспыхивали ракеты.

Мы спустились в немецкую траншею. По плану, намеченному еще днем на исходном рубеже, я оставил в траншее четырех разведчиков. Они должны были оборонять проход - обеспечить наш тыл. Я с остальными пошел влево. Перед дзотом мы остановились и взяли дверь на прицел.

Теперь следовало прикрыть группу и с другого фланга. Вперед, до ближайшего изгиба траншеи, ушли еще четыре разведчика. Дзот надежно блокирован. Рывком открываю дверь. Кубарский скомандовал: "Хенде хох"! (Руки вверх!)

Фашистов в блиндаже оказалось только трое. Они настолько были ошеломлены, что не смогли даже поднять рук. Но уже в следующее мгновение пришли в себя и схватились за оружие. В схватке двое немцев были убиты. Одного Юсупов и Иващенко связали и заткнули ему рот кляпом.

Тотчас мы покинули дзот. Группа захвата, а за ней все остальные разведчики ползком возвращались в расположение своих войск. Радостно было на душе, "язык" взят и никаких потерь.

Но летняя ночь коротка. Светало. Не успели мы проползти и ста метров, как оборона противника ожила. Ливень пулеметного огня обрушился на нас. Я отдал Юсупову и Иващенко приказание: "Пленного как можно быстрее доставить в штаб полка".

Сам с оставшимися разведчиками занял позицию и открыл огонь. Показалась фашистская цепь. Гитлеровцы вскинули автоматы и сразу пошли в атаку. С нашей стороны по противнику ударила артиллерия. Мы тоже вели огонь, но он быстро слабел... Многие разведчики в этой неравной схватке были убиты.

Наконец гитлеровцы залегли. Считая, что времени прошло достаточно и Юсупов с Иващенко уже доставили пленного в свою траншею, я подал сигнал отхода.

Тем временем фашисты открыли артиллерийский огонь. Столбы дыма взметнулись на нашем пути. Четыреста метров осталось до траншеи! Четыреста метров - дорога небольшая, но под огнем она была очень длинной.

Когда я спрыгнул в свою траншею, выяснилось, что-из пятнадцати человек вернулось нас только трое! Ко всему прочему был тяжело ранен и пленный.

Капитан Демидов выделил из своего батальона санитаров и приказал помочь нам как можно скорее доставить "языка" на командный пункт.

И вот мы в блиндаже командира полка. Около немца - подполковник Копылов, комиссар Федин, капитан Рязанцев, я, переводчик и врач полка. Переводчик задал пленному вопрос. Раненый молчал, часто дышал и, несмотря на помощь, оказанную ему врачом, вскоре умер.

Я видел строгих людей, видел людей в гневе, но в такой ярости, в какую пришел Копылов, не встречал ни одного человека. Он подступил ко мне.

- Ты кого принес? Нам нужен живой "язык", а не мертвый! Вон отсюда!