Путь к счастью Эллы и Миши

– Я не помню времени, когда бы не хотел быть с тобой. – Я перевожу взгляд с бумаги на нее и обратно. – С той минуты, как ты переступила порог своего дома я считал тебя прекрасной и хотел, чтобы ты была частью моей жизни. Не скажу, что это была любовь с первого взгляда, поскольку был слишком тогда мал, да и не верю в такую любовь. Но я верю в то, что найдется правильный человек, с которым будет легко, который сделает меня счастливым, сделает жизнь стоящей и более захватывающей, будь то поцелуи на качелях, – произношу я, и мои слова вызывают у нее улыбку, – гоночные автомобили, татуировки, совместное поедание фруктового мороженного и проливание слез, или просто посиделки в моей комнате, когда я пою, а ты рисуешь. Я не смог бы прожить жизнь без тебя, и каждое мгновение, хорошее или плохое, стоило того, потому что оно привело нас прямо сюда, в это самое место и в этот самый момент, когда ты становишься моей до конца жизни. С тобой я обрел счастье, которому я даже не пытаюсь найти объяснения. Я люблю тебя, Элла Мэй, больше жизни, и буду любить тебя до последнего вздоха – моя любовь к тебе навеки. Мое сердце принадлежит тебе. – К концу речи голос срывается от переполняющих меня эмоций, и я задумываюсь над тем, через что мы прошли для того, чтобы оказаться здесь, а спустя мгновение она будет моей навсегда – девочка по соседству, в которую я влюбился и отдал свое сердце.

Я судрожно втягиваю воздух, запихивая речь обратно в карман, и знаю, что Итан будет дразнить меня за то, что я так расчувствовался, но в данный момент мне на это наплевать.

Я не отрываю глаз от Эллы, наблюдая, как она борется со слезами и достает из кармана куртки свою речь.

Она целую вечность смотрит на листок, такое чувство, что ей никак не удается обрести голос, да и руки у нее дрожат. В ожидании ее слов о том какие чувства она испытывает ко мне, сердце сжимается в груди и появляется волнение, что она не сможет этого сделать. Но затем, к моему удивлению, она, наконец, издает громкий вздох, и звук ее голоса вызывает у меня чувство облегчения.

– В первую нашу встречу ты напугал меня до усрачки. – Она скорчила гримасу и посмотрела на тяжко вздохнувшего священника, знающий нас достаточно хорошо, чтобы понимать нашу манеру общения. Затем она возвращает свой взгляд на меня и откашливается. – Ты проявлял не дюжую настойчивость и был полон решимости узнать меня, а я не могла понять зачем тебе это надо, и тому было много причин, о которых тебе известно, потому что знаешь меня как никто другой. – Ее голос слегка дрожит, она отпускает бумагу и вытирает потную ладонь о куртку. – И порой ты вроде как меня раздражал. – Ее губы кривятся, вызывая у меня ухмылку. – Ты стал светом в моей темной жизни, и заставил меня чувствовать себя такой любимой, что я забывала, как дышать. Ты был единственным, кто мог заставить меня смеяться, улыбаться, веселиться, не сдаваться. Ты всегда был рядом со мной и каким-то образом, через безумные, напряженные годы, добился моего сердца и в конечном итоге стал для меня всем. Ты стал моим спасением, единственным человеком, на которого я могла положиться, несмотря ни на что: будь я расстроена или отталкивала тебя – ты всегда оставался рядом со мной. И я люблю тебя за это и за то, какой ты удивительный человек, за то какие тексты песен ты пишешь, за твои татуировки на теле, за нелепое кольцо на пальце, – произносит она, выдавливая улыбку, но я вижу, что ее переполняют эмоции. – И за твою сильную любовь, которая не позволяет мне сдаваться, как бы я не сопротивлялась. Дыхание постепенно сходит с ее губ, пока она засовывает речь в карман куртки.

Элла со слезами на глазах смотрит на меня. Она охвачена теми же самыми эмоциями, которые я уверен она видит и на моем лице. Я никогда не видел ее такой открытой, и кажется, если такое вообще возможно, мог бы сильнее в нее влюбиться.

На мгновение воцаряется тишина, гости наблюдают за нами, пока Итан не начинает громко покашливать, я на это качаю головой, а Элла закатывает глаза. Лила что-то шипит ему, и затем мы вновь погружаемся в тишину.

Наконец под руководством священника мы переходим к обмену кольцами. Я надеваю простенькое серебряное обручальное колечко на палец Эллы, ее дыхание сбивается, когда она смотрит на него и улыбается. Затем она берет ювелирную коробочку, открывает ее и там оказывается серебряное кольцо, которое почти идентично кольцу, которое я надел ей на палец, только немного толще. Она заменяет о-образное кольцо и дрожащими руками надевает мне на палец обручальное.

– Объявляю вас мужем и женой, – торжественно оглашает священник, и внезапно церемония приобретает оттенок официальности. Она моя жена, а я ее муж.

Я наклоняюсь к Элле, чтобы поцеловать ее и слышу, раздающиеся хлопки. Она следует моему примеру, наши губы притягиваются и устремляются навстречу друг другу. Под покрытые снегом ветвями деревьев наши губы соприкасаются, и мы заключаем друг друга в объятия, наконец-то обретая наше удивительное, несовершенное, нелегкое, запутанное, но прекрасное и заслуженное счастье.

Эпилог