Путь к сердцу мужа

— Видите ли, — вынужден был заговорить Полонский, — это она нас всех попросту обманула. Ей не нравится ее имя Элиза (Лиза еле слышно возмущенно фыркнула при этих словах, но Полонский легонько ущипнул ее сзади), и она придумала называть себя Эльвирой. И я тоже попался на этот обман.

— А, это ерунда, — облегченно вздохнув, махнула рукой Ирина. — Эльвира, Элиза, какая разница.

— Главное, что ты женишься именно на ней, — поддержал ее муж, кивая на Лизу.

— Не скажите, — возразил Полонский. — У меня теперь проблема. Я ведь привык называть ее Эля, а она оказалась Лизой. Думаете, легко к этому привыкнуть? Я все время сбиваюсь, когда мне нужно назвать ее имя, никак не могу отвыкнуть от Эли.

— А тебе и не нужно отвыкать, — рассудительно сказала Ирина.

— Элиза тоже может быть Элей, первые буквы ведь совпадают.

Полонский некоторое время ошеломленно смотрел на нее, потом стукнул себя по лбу и воскликнул:

— Здорово! Как же я сам об этом не подумал. Ну, ты и молодец, Ирина, выручила меня. Ты поняла, — строгим тоном продолжил он, повернувшись к Лизе. — Раньше я называл тебя Элей от Эльвиры, а теперь Элей от Элизы. Это, между прочим, совершенно разные Эли. Ты согласна?

Сдерживая смех, Лиза молча кивнула.

— То-то же, — по-прежнему строго заключил он.

— Ну, с этим все выяснили, слава богу, — объявил Борис, — теперь нужно выпить за ваше счастье. Кстати, как вам пришла в голову мысль венчаться? А как же с ЗАГСом?

— Понимаете, — снова пустился в объяснения бедный жених, поняв, что Лиза твердо решила предоставить выкручиваться ему.

— Чтобы торжественно расписываться в ЗАГСе, нужно ждать чуть ли не полгода. Там большая очередь. Поэтому мы решили расписаться в будний день утром, а праздничную церемонию устроить в церкви. Там все гораздо тожественнее. К тому же венчаться мы будем вечером, и сразу оттуда все поедут в ресторан.

— Все правильно, — одобрил Борис. — Ира, ставь бокалы, а я сейчас принесу шампанское. У нас как раз одна бутылка пропадает.

— Фу, — с явным облегчением перевел дух Полонский.

— Для человека, ненавидящего ложь, ты неплохо врешь, — язвительно прошептала Лиза, продолжая мило улыбаться отошедшему от них Борису.

— С кем поведешься, — так же шепотом огрызнулся он.

К счастью, вернулись хозяева с шампанским, и им пришлось замолчать.

— Ну что я могу вам сказать? — торжественно начал свою речь Борис. — Я рад за тебя, Дима, и за тебя…

— Галя, — не выдержав, подсказала Лиза.

— Как, ты Галя? — в ужасе уставился на нее Полонский.

— Не мешай, Дима, это из фильма, — хладнокровно отмахнулся от него Борис. — И за тебя, Эля, что вы, наконец, женитесь и будете вместе. Что касается нас, то мы только можем приветствовать, что нашего полку женатых людей прибыло. Мы уверены, что у вас будет прекрасная семья и желаем вам огромного счастья и побольше детей. И давайте выпьем за любовь.

Когда, наконец, с поздравлениями и тостами было покончено, расчувствовавшиеся хозяева даже взяли на себя обязательство передать приглашения вместе с объяснениями всей остальной компании.

— Вот видишь, — заявила очень довольная Лиза, когда они вышли на улицу, — теперь ты сам понимаешь, какие бывают в жизни обстоятельства.

— Какие обстоятельства? — искренне удивился Полонский.

— Когда жизнь заставляет тебя врать. И с этим ничего нельзя поделать, — с торжеством заключила она.

Эпилог

Лиза шла по улице, катя перед собой коляску с годовалым Глебом. Малыш важно восседал в ней, сжимая в обоих пухлых кулачках по сладкому печенью. Время от времени он подносил кулачки к лицу, обдумывал от какого откусить, а затем с видимым удовольствием кусал. Иногда ему так и не удавалось сделать правильный выбор, и тогда он откусывал из двух кулачков сразу, и, напихав полный рот, с трудом начинал жевать, роняя кусочки печенья на красивую курточку.

Лиза не замечала этого, так как была погружена в воспоминания. Сегодня исполнялось два года со дня их свадьбы с Димой, и вечером они собирались пойти в ресторан с Эльвирой и Лешей, чтобы отпраздновать этот небольшой юбилей. А сейчас она пыталась вызвать в памяти день своей свадьбы, и как всегда ничего не могла вспомнить. Нет, она помнила отдельные моменты. Она помнила очень серьезное и торжественное лицо Леши, когда он вел ее к алтарю. Помнила испуганную, но старающуюся не показать этого Эльвиру, когда она старательно держала венец над ее головой и ужасно боялась сделать что-то не так. Еще она помнила, как пыталась надеть обручальное кольцо на Димин палец, но у нее так дрожали руки, что она смогла только поднести кольцо к его пальцу, а надел он его сам.

Из самой свадьбы она запомнила и того меньше. Ей показалось, что гости, только приехав, тут же начали разъезжаться. В промежутке она все-таки успела протанцевать один танец с женихом, а потом ее пригласил на танец свекор. Все остальное слилось в какое-то одно сверкающее мгновение, из которого в памяти не осталось ничего.