Путь к сердцу принца лежит через его... (СИ)

В этот раз, направляясь к ректору, я была во всеоружии. Уже успела понять, как много значит для некоторых мужчин внешность. Хардин Райскрейд один из них. И я намеревалась заполучить нужное мне приглашение, используя все доступные женские уловки. Разумеется, черты переходить не собиралась, но в случае ректора, думаю, этого будет вполне достаточно.

Так что переступала порог приемной уже не скромная серая мышь в невразумительном наряде, а элегантная и безупречная во всех отношениях леди. По крайней мере, так меня уверяла Корделия, битый час провозившаяся над моим макияжем и прической. А нежно-зеленое платье с золотисто-ореховыми вставками по лифу и рукавам очень шло к рыжим волосам.

— Доброе утро, — старательно изображая из себя совсем другую особу, обратилась я к оторвавшейся от бумаг Нире.

Та некоторое время как-то критически и оценивающе меня оглядывала, нацепив на лицо привычную доброжелательную улыбку. Разницу с тем, как она смотрела на меня раньше, я почувствовала сразу. Внезапно Нира втянула носом воздух, и ее глаза изумленно расширились.

— Эмили Берн?!

Я на миг остолбенела. Потом изобразила легкую недоуменную улыбку и возразила:

— Вы ошибаетесь. Меня зовут баронесса Фелиция Тайрин. И я хотела бы увидеть…

— Нет, я точно не ошибаюсь! — прервала меня секретарь, поднимаясь с места.

Подошла и совсем уж бесцеремонно начала обнюхивать вблизи.

— Это ведь ты, Эмили! — ее желто-зеленые глаза сверкали. — Но выглядишь просто потрясающе!

— Как?! — только и смогла спросить, понимая, что дальше отпираться бесполезно. — Как ты узнала? Нет, я еще понимаю ректора. Он в каком-то особом отряде служил. И там его натаскали. Но ты ведь обычный оборотень!

— Вообще-то я тоже в том отряде была, — ошарашила меня Нира, заговорщицки подмигивая. — Правда, была тогда глупым подростком, сбежавшим из дома. Решила, что сама буду решать, как мне жить дальше.

Она рассмеялась при виде моей вытянувшейся физиономии. Нира потянула меня к креслам для посетителей и чуть ли не насильно усадила.

— Давай, садись, я сейчас тебе кофе сделаю. А Хардина еще нет. Как всегда, опаздывает. Так что, думаю, успеем обо всем поговорить.

Возражать я не стала. Да и важно было не настроить Ниру против себя и убедить сохранить мою настоящую личность в тайне. Вон охранники на воротах вообще меня не узнали, как и те, кого встретила по дороге. Так что шанс есть.

— Если ты служила в особом отряде, то как так получилось, что теперь работаешь обычным секретарем? — осторожно спросила, принимая чашку кофе.

Нира устроилась напротив меня и, хитро прищурившись, сделала глоток из своей.

— Если расскажу, обещай, что тоже мне все расскажешь. Как так получилось, что ты представляешься баронессой Тайрин, о которой в последнее время чуть ли не вся столица гудит?!

— Справедливо, — вздохнула я. — И я согласна. Только при условии, что все, что я тебе скажу, останется между нами.

— Уж поверь мне, секреты я хранить умею! — произнесла лисичка.

— Надеюсь на это, — я покачала головой. — Так почему ты здесь? Тебя приставили следить за безопасностью в «Анемоне», оставаясь инкогнито?

Нира фыркнула.

— Да нет, Эмили, со службой в особом отряде я давно уже распрощалась. Как уже говорила, я тогда была глупым подростком. Представь себе малолетнюю дурочку, которую безумно бесило строгое воспитание, и которая жаждала свободы.

— Я думала, у оборотней порядки не такие уж строгие, — даже удивилась я.

— Только не в моей семейке! — она закатила глаза. — Мой папочка, герцог Анустр, считает, что дочери должны воспитываться в скромности. Мою старшую сестрицу, к примеру, даже в столицу не возили до восемнадцати. Жила в загородном поместье, как и я.

Наверное, мои глаза сейчас больше напоминали блюдца.

— Герцог Анустр?! — как-то придушено спросила. — Ты дочь герцога? Еще и советника по образованию? Тогда тем более не понимаю, почему ты на такой низкой должности, да еще под чужой фамилией!

— А все просто, Эмили. Я сама так захотела, — усмехнулась Нира. — И надеюсь, до поры до времени ты тоже сохранишь мой секрет в тайне. Как и я твой.

— Честно говоря, я больше вообще ничего не понимаю, — призналась сокрушенно.

— Да что тут понимать? — Нира посерьезнела и тяжко вздохнула. — Любовь безответная обыкновенная. Вот, какой у меня диагноз!

— Любовь? К кому? — только и смогла спросить, впрочем, уже догадываясь, чье имя услышу.

И не ошиблась.