Путь к сердцу (СИ)

— А я специально здесь пошёл со смены, так и знал, что тебя тут встречу. Здоро́во, бродяга!

Коля и Жора обнялись, хлопая друг друга по спине и по плечам.

— Как тут обстановка? Новости какие? — спросил Николай, когда они с Жорой отошли в сторону, чтобы не мешать спешащим на смену заводчанам, и закурили. — Вчера приехал — никого, ни тебя, ни Федьки. Оба в ночную.

— Зато сегодня дома все, посидим, повечеруем. Я к своим ездил в область, вкуснятины всякой привёз. Тогда и новостями обменяемся, в тепле и под стаканчик-другой. Но одну новость расскажу сейчас… Или даже несколько. Татьяна Васильна всё так же одна, хотя мужики, как говорят в одном кино, к её ногам падают и в штабеля укладываются. Столовая и раньше по понятным причинам была популярным местом, а теперь так вообще. Но это лирика. Главное то, что ревизия тут была две недели назад, как раз столовую и проверяли. Заведующая столовой в отпуск ушла ещё до твоего отъезда, а вместо себя оставила Татьяну Васильну. Татьяна была исполняющей обязанности, и всё шло хорошо, столовая работала в обычном режиме. Смогла Татьяна всех работников столовой в руки взять и удержать. Но куда-то выше поступил сигнал, анонимка, дескать, беспорядок в столовой, воровство процветает, порции маленькие, недовес, и вообще полная анархия. Приехала ревизия. Вдоль и поперёк проверяли столовую в течение нескольких дней, не нашли ни растраты, ни убытков, ни недовеса, ни антисанитарии, ни анархии. Никаких несунов не обнаружили. Вместо выговора Татьяна Васильна получила благодарность. Статью в заводской многотиражке напечатали про твою Татьяну. Я для тебя специально два экземпляра взял, у меня в тумбочке лежат, в общаге, вечером отдам. А ещё жалобщиков и кляузников пропесочили как следует, тоже в многотиражке. Имена называть не стали, но сорока на хвосте принесла: с диспетчерами Риммой и Раисой директор лично беседовал. Они ведь тень на весь завод бросают такими делами. Предупреждение им вынес. Сказал, если повторится что-то такое, вылетят и с комсомольской стройки, и из комсомола. Так что ходят теперь тише воды и ниже травы. Вот такие дела у нас. Вижу, тебе ещё папироса нужна. Терпи, дружище, держись, вечером посидим как следует.

* * *

К вечеру погода стала лучше: прошёл дождь, выглянуло солнце, и немного потеплело. Николай ждал Таню у запасного выхода из столовой.

Он успел заметить, как при виде него в глазах Тани мелькнула радость, но потом девушка надела на лицо маску деловитой серьёзности.

— Приехал? — спросила Таня после приветствия, но под руку Колю не взяла, просто пошла рядом. — Как успехи? Надеюсь, всё хорошо?

— Всё отлично, Таня, — Коля сам взял руку Тани и положил на свой локоть. — Учиться буду здесь, в Новокузнецке. У тебя как дела? Видел твой портрет на аллее, поздравляю!

— Спасибо. Дела хорошо. Почти месяц была исполняющей обязанности заведующей столовой, пока Ираида Ивановна отдыхала. В общем, справилась, но рада, что это всё позади. Считаю, опыта у меня пока мало, трудно мне было.

Коля заметил, что Таня будто немного вытянулась, стала стройнее, выглядела более хрупкой, но к счастью, не побледнела и не исхудала.

— Опыт придёт, а характера тебе не занимать, Таня. Всё получится.

— Я тоже так думаю, — кивнула Таня. — Не бывает всё и всегда гладко.

— И всё-таки мне очень жаль, что меня не было рядом, когда приехали ревизоры. Плохо, что узнаю́ я это спустя время и от других людей, даже не от тебя.

Таня вспыхнула и закусила нижюю губу.

— Коля, это всё позади.

— Таня, я хочу, чтобы мы преодолевали все трудности вместе. Это будет правильно, Таня. Только так будет правильно.

— Хочешь, что-то расскажу? — задумчиво спросила Таня.

— Хочу, конечно!

— У меня есть старый ящичек из покрытой лаком фанеры, и в этом ящике хранятся письма от одного человека. Этот ящик я привезла с собой, а письма часто перечитываю. Некоторые из них помню наизусть. Знаешь, всё это время, все годы я верила в существование того человека. Меня грела мысль о том, что он есть. И сюда я приехала за ним. Но не нашла его тут. Нашла кого-то другого, будто письма мне отправлял не он, другой. Разные они люди. Тот, кого я встретила здесь, не мог писать такие письма…

— Мог! — Коля остановился, повернулся к Тане и обнял её. — Таня, я всё тот же, и я тебе это докажу. Дай мне немного времени. Я люблю тебя так же, как любил тогда, а может, даже сильнее. Раньше я просто любил, а теперь ещё и очень уважаю, восхищаюсь твоим характером, твоей стойкостью и принципиальностью. Таня, скоро подойдёт моя очередь на жильё. Мне полагается однокомнатная квартира, благоустроенная. Я мечтаю, чтобы ты стала в ней хозяйкой. Стала моей женой.

Таня осторожно высвободилась, взяла Колю за руку, и они пошли в сторону общежитий, которые были уже совсем близко.

— Хорошо, Коля. Ты сказал, что тебе нужно время, и я смогу узнать тебя прежнего. Человека, который прислал мне те письма. Если узна́ю, то стану твоей женой. А другой человек мне не нужен ни с квартирой, ни без неё.