Путь к свободе (СИ)

Из отражения в обшарпанной серебристой поверхности на стене на меня смотрел худой ребёнок лет пяти, светленький, с огромными синими глазами… и вертикальным зрачками в них. Одет он был в странного вида штанишки, которые давно пора было постирать, и рубашку из какой-то грубой ткани, с большой дыркой на левом боку. Босой… его маленькие ножки медленно ступали по грязному полу, то и дело натыкаясь на что-то колкое. Но он упорно продолжал пятиться назад, надеясь, что в детской бабушка его не достанет…

Глупо. Его укрытие было слишком ненадёжным, и спустя какую-то минуту, эта пьяная женщина, которую он всегда считал своей единственной родственницей, единственной родной… завалилась и туда.

— Твой идиот-папаша совсем офигел! — кричала она на мальчика. — Мы уже месяц без гроша в кармане, а его всё нет! Он что, думает, я буду нянчиться с его ублюдком бесплатно? Отвечай! — крикнула она снова.

Мальчик вжался в спинку кровати, и уже хотел спрятаться под одеялом, но отчего-то передумал.

— Он заберёт меня… — проговорил малыш так тихо, что бабушка услышала его только чудом.

— Что? Заберёт? Да зачем ты сдался ему с такими корявыми глазками? Хорошо хоть денег пока даёт, но ты знай… — она подошла ближе, и, наклонившись прямо к его лицу, злобно рассмеялась. — Как только ему надоест платить мне, ты окажешься в приюте! Там самое место таким как ты! Дефектным!

Я больше не могла выносить это и, разорвав контакт, отвернулась к огню…

Жуть… Мурашки толпами шествовали по спине вдоль позвоночника, а внутри всё похолодело. Не думала, что есть ещё что-то способное вогнать меня в подобное состояние.

Теперь мне понятна озлобленность Лита — с таким то детством. Но… ведь его не сломали. Нет! Видимо уже тогда мой названый брат был счастливым обладателем своего скверного, но очень сильного характера. Подумать только, с самого раннего детства он был вынужден бороться за свою жизнь… и с кем? С родной бабушкой!

Да как вообще могла она обвинить малыша в смерти его собственной матери? Дура! Тысячу раз идиотка! Так бы и придушила, попадись она мне под руку…

Стоп! Откуда такая кровожадность? И мои ли это эмоции? Но, отвернувшись от огня и наткнувшись на спокойный взгляд Лита, поняла — мои… Значит всё-таки чувствую. Жаль что только негатив.

— Как ты это выдержал? — тихо спросила я, спустя несколько минут. Впечатления от увиденного были такими отвратительными, что хотелось выть. — Лит…

— Не стоит… — проговорил он, грустно улыбаясь. — Это было очень давно, и иногда она вела себя вполне адекватно. Даже любила меня… по своему.

— А где был отец?

— Не знаю, — тихо ответил парень. — Деньги от него приносили почтальоны, а сам он так ни разу и не появился.

— А имя? Как его звали? — не унималась я. Если не удастся придушить «нерадивую бабушку», так как, скорее всего она уже давно не в этом мире, то хоть папаше морду подрихтую… надеюсь, его до меня никто не прикончил?

— Почему же, звали? Вполне возможно, что до сих пор зовут. Да только я не знаю ни кто он, ни как его найти… — он зло рассмеялся. — Я для него в первую очередь позор, а потом уже сын. Ведь он, как и Арти, связался с полукровкой, а когда она забеременела, просто ушёл… И я уверен, он знал, что мама не выживет, может даже надеялся, что я тоже, но… Как видишь, всё вышло иначе. Хотя, не могу сказать, что мне повезло… Сначала бабушка-алкоголичка, а когда отец перестал присылать ей деньги — сиротский приют. Там кстати мне тоже доставалось, но… Думаю не стоит тебе это показывать, — вдруг он улыбнулся. — А потом всё изменилось…

В этот раз он сам взял мою руку, и, взглянув в глаза, почти вынудил, вернуться в его воспоминания. Картинка появилась почти сразу, и по сравнению с предыдущей, показалась мне более яркой.

На дворе стоял жаркий солнечный день, повсюду была пышная зелень. В полузаброшенных клумбах вовсю цвели дикие розы, вяло пробиваясь через пышные заросли сорняков. По пыльной площадке бегали какие-то полураздетые ребята-подростки и, видимо, играли в какую-то агрессивную игру, потому что крики их были уж точно не дружелюбными. Они то собирались всей шайкой вокруг одного из своих, то снова разбегались кто куда, громко вопя что-то нечленораздельное.

Лит, чьими глазами я снова смотрела на мир, глубоко вздохнул и отвернулся от них. Сейчас в нём снова играло то странное чувство дикой обиды на весь мир, которое способно было сделать мрачным даже такой яркий денёк как сегодня.

— Дракош, чего скучаешь? — тихо спросила внезапно подскочившая к нему девочка лет десяти, но стоило ему повернутся в её сторону, как ярая смелость черноволосой малышки куда-то испарилась, а на щёчках появился алый румянец. — Они снова тебя не позвали… — проговорила она, быстро отводя глаза в сторону мальчиков.

— Нет! — грубовато ответил Лит, пристально глядя на девочку, ведь понимал же, уже тогда понимал, что от одного взгляда этих синих глаз, существа противоположного пола буквально млеют. — Я сам не хочу играть в такие глупые игры.

— Тогда… может, поиграешь с нами? — робко глядя на него, спросила девчушка.