Путь к тишине. Часть 1 (СИ)

Ник Вольф бесцельно бродил по городу, пытаясь прийти в себя после свалившегося на него потрясения. В церковь он пришел без определенных намерений и обрадовался, не обнаружив преподобного Райли на месте. Действительно, что бы он мог сказать?

Он спустился к набережной и долго стоял у перил, глядя на реку. Потом пошел вдоль заграждения, вверх по течению. Снова остановился… Он не знал, сколько прошло времени, и не интересовался этим.

Теперь времени у него много. Но что с этим временем делать? Зачем ему эта «вечная жизнь»? Разве он этого хотел?

Странное чувство внезапно нахлынуло на него. Странное и неприятное, будто электрический ток прошел по нервам. В голове зашумело. Он схватился за виски, пытаясь унять боль, — и вдруг вспомнил, что это такое.

Зов. Рядом другой Бессмертный!

Ник поспешно оглянулся. До него внезапно дошло, что его «вечная» жизнь может кончиться прямо здесь и сейчас. Неизвестно ведь, кто этот Бессмертный и какие у него намерения. А Аманда предупреждала, что далеко не все из них склонны щадить неопытных новичков…

— Добрый день.

Ник резко крутанулся на месте. Возле перил, небрежно опираясь на них локтем, стоял человек. Ничем особо не примечательный — одного с Ником роста, хотя намного тоньше и изящнее, с бледной кожей и короткими темными волосами… И в длинном плаще, какие очень любят носить Бессмертные.

— Ник Вольф, если не ошибаюсь?

— Что тебе нужно? — не слишком вежливо спросил Ник. — И откуда ты меня знаешь?

— Мне ничего не нужно, и тебя я не знаю… Знаю Аманду.

— Ах!.. Милая Аманда, исчерпав свои аргументы, позвала на помощь старого друга.

— Я очень давно не видел ее настолько расстроенной, — не поддержал иронии незнакомец. — И решил узнать, в чем дело.

— Расстро-оенной, — досадливо протянул Ник. — Она-то чем расстроена?

— А мне непонятно, чем расстроен ты.

— Тебе какое дело? Кто ты такой?

Незнакомец усмехнулся.

— Для неоперившегося юнца ты слишком нахален. Возможно, это от испуга?

— Что ты сказал?!

— Я сказал, что ты нарываешься на неприятности, — внезапным резким тоном произнес незнакомец. — Так ты стремишься исправить ошибку Аманды? Смерть настолько привлекательнее жизни?

— Какая тебе разница?

— Я уже сказал, какая мне разница. Ты заставил страдать Аманду… Я хочу знать, почему.

— Я заставил ее страдать? Она не имела права распоряжаться моей жизнью!

— А Пейтон имел?

Этот вопрос сбил Ника с толку:

— В каком смысле?

— Я спрашиваю, какое право имел Пейтон распоряжаться твоей жизнью. Ты предпочитаешь уступать эту привилегию врагам, лишая ее своих друзей?

Не дождавшись ответа, незнакомец произнес мягче:

— Ник, она не распоряжалась твоей жизнью. Она вернула тебе то, что пытался отнять тот ублюдок. В чем ты ее обвиняешь?

— Но… — Ник споткнулся, почувствовав себя глупо. — Почему она ничего мне не рассказала?

— Будь снисходителен, Ник. На нее столько всего сразу свалилось… Она ведь ни в чем не была уверена — ни в твоем Бессмертии, ни в настоящей природе проклятой отравы… Мудрено ли в такой ситуации ошибиться? Главное, что ты жив.

— Почему она не рассказала раньше?.. Я имел право решить все сам!

Незнакомец улыбнулся. Это была сложная улыбка, полная какого-то древнего лукавства, на совсем молодом лице.

— Люди, люди… Всюду вам мерещится выбор. Не мог ты ничего решить сам. Не дано это человеку. Не валяй дурака — ты такой, какой есть, и никому не интересно, кем бы ты предпочел родиться. Перестань мучить ее и себя. Она перед тобой не виновата ни в чем.

Ник помолчал, отвернувшись к реке, потом снова глянул на странного собеседника:

— И что мне делать теперь? Я не думаю, что смогу жить вашей жизнью.

— Вот как? И в чем же, по-твоему, заключается жизнь, которой ты не сможешь жить?

— Я… всегда думал… С тех пор, как узнал Аманду. Все эти ритуальные убийства, потери, смерти…

— Ты наивный ребенок, — покачал головой незнакомец. — А как ты жил до сих пор? Тебе не приходилось убивать? Ты не терял близких и друзей?

— Все это было, но… знать, что все близкие мне люди рано или поздно умрут…

— Будут другие. Друзья, подруги… Жизнь есть жизнь, в ней находится место всему — в том числе и любви, и привязанностям. Ник, я не хочу толковать тебе прописные истины, ты ведь не вчера родился. Я просто хочу, чтобы ты вернулся к Аманде и спокойно с ней поговорил.

Ник молча смотрел на проплывавший по реке катер.

— Мне придется учиться, — сказал он.

— И очень многому, — подтвердил незнакомец, выпрямляясь и явно собираясь уйти. — Но с этим проблем, я думаю, не будет.

— Подожди, — окликнул его Ник. — Ты не сказал, кто ты сам? Вроде бы у вас принято представляться?

— У НАС принято представляться. Это хороший тон. Но я никогда не отличался воспитанностью. Впрочем… Меня зовут Адам Пирсон. Если для тебя это имя что-нибудь значит.

Он повернулся и пошел прочь от набережной, быстро потерявшись среди прохожих…

*

Они втроем шли по парковой дорожке. Митос слушал щебет Аманды, рассказывавшей о том, как именно ей пришла на ум светлая идея побывать сейчас в Париже, и думал совсем о другом. Ник почти все время молчал, иногда улыбаясь на какие-то слова Аманды.

Наконец Митос решил прервать ее: