Путь к трону

Я думала об этом, но… нет. Я осознавала свой долг перед народом.

На площадку вывели первого заключённого. Алкоголика, явно. Он едва стоял, рожа была красная, а глазки бегали. Его положили на плаху. Вперёд вышла Жозефин.

– Что именно ты сделал?

– Убил своего новорождённого ребёнка. Он мешал мне спать.

– Твои последние слова?

– Чтоб вы сдохли, твари.

Жозефин, не изменившись в лице, срубила голову одним ударом, хорошенько размахнувшись. Белое платье окрасилось алым. В этом и был смысл белого цвета одежды, поняла я.

Казалось, после подобного мир должен разорваться на части. Он должен рухнуть, руки должны задрожать!

Нет. Жозефин сделала шаг назад, будто ничего и не произошло.

Вот только руки затряслись у меня.

Диана, наоборот, вскинула меч, сделав шаг вперёд. Толпа разразилась криками. С видимым удовольствием, она снесла голову своему осуждённому.

– Вы должны были узнать его последние слова, – Произнёс Джефферс.

– Они меня слабо интересовали.

И, вот оно. У меня заколотилось сердце, ладони вспотели. На нетвёрдых ногах я подошла к плахе.

– Что именно ты сделал? – Спросила я твёрдым тоном.

– Совершил государственную измену.

– Твои последние слова?

– Я считаю свой поступок правильным. Я ни о чём не жалею.

Руки вспотели, меч стало трудно держать. Сейчас вопрос стоял так – либо замарать руки, либо упустить престол. Если я упущу престол, мама навсегда останется запертой. Самое забавное, что этого человека всё равно убьют. Я, не я… Это в любом случае произойдёт сегодня. Я подняла меч.

И встретилась взглядом с Джейкобом, стоявшим в первом ряду. Его карие глаза были серьёзны.

«Нет», – Как мне показалось, прошептал он.

Я опустила меч.

– Нет, – Пробормотала я и громче добавила, – Нет… Я не могу.

Повисло молчание.

А потом люди начали выкрикивать моё имя.

– Мир с Литерией! – Слышала я.

– Эйприл!

– Она милосердна!

– Позовите палача, – Лениво произнёс Джефферс, прервав восхищение публики мной.

– Не нужно, – Сказала Диана и, подойдя, срубила голову и моему заключённому.

Толпа и музыка стихли. Последнее испытание завершено.

Я была в истерике, когда мы ехали в карете. Меня трясло и лихорадило, по щекам текли слёзы.

– Я не сделала этого… не сделала…

– Тише, – Шептал Джейкоб, обнимая меня, – Ты и не должна была. Публика одобрила твоё решение.

– Но это лишило меня тридцати процентов голосов! Пожалуйста, – Я теснее прижалась к нему, – Пожалуйста, останься сегодня ночью у меня. Я не могу остаться одна. А потом мы вместе подготовим мою речь. Только, пожалуйста, останься!

Джефферс дал нам три дня до выборов: в первый мы подготовим свои речи, во второй произнесём их, и ещё один день – день тишины, когда подданные должны будут всё обдумать сами.

– Конечно, – Джейкоб поцеловал меня в лоб, – Я останусь.

– Спасибо… – Шептала я, – Спасибо.

Полдня я плакала у себя на кровати, а Джейкоб утешал меня. В какой-то момент его объятие стало слишком крепким, а губы находились близко к моим губам. Я поцеловала его.

– Нет, – Он отвёл прядь волос от моего лица, – Пока нет.

– Почему? До свадьбы?

– Нет. Я уверен в нашей свадьбе. Просто… нет.

Я начала поглаживать его волосы и грудь. Он остановил мою руку.

– Нет. Пожалуйста.

– Просто ты ничего не чувствовал к Эрике, а ко мне…

– Нет. Дело не в этом. И мне нужно помыться.

Он ушёл в ванную, думаю, просто используя поход туда, как предлог. Я быстро расчесала волосы и нашла в шкафу чёрное обтягивающее боди – подарок Дианы на именины. Подумав, я также надела чёрные кружевные чулки. Завершила я образ своими самыми дорогими туфлями. Да… я была неотразима.

– А так? – Промурлыкала я, когда Джейкоб, вытирая волосы, вышел из ванной.

– Нет. Я же сказал – нет! – С отвращением взглянул он, – Переодевайся, или я не сдержу обещания остаться этой ночью у тебя.

– Но я хочу тебя, – Я вцепилась в ворот его рубашки.

– Я тебя тоже. Но перед этим… ну, ты должна знать. Не сегодня. Не в данный момент, – Он отцепил мою руку, – Я жду тебя в саду.

Как только за ним закрылась дверь, я сняла всё своё облачение, надела светло-серое платье и перевязала волосы. Я поспешила к саду.

Едва я вышла, как увидела какую-то процессию. Люди, много людей. Многие шли сами, прихрамывая, а кого-то и несли на носилках. Я постепенно узнавала их: это были солдаты, которых объявили погибшими.

– Их везут из Эрстроуда… – Подошла я к Джейкобу, – Хотя говорили, что они умерли в Литерии…

– Да… их хотели использовать, как разменную монету. Послушай… Я понимаю, это тяжёлое зрелище, но… Сейчас ты должна быть не со мной. С ней.

Он указал в сторону Жозефин. Она стояла у парадных ворот и вглядывалась в лицо каждого, кто входил. Я подошла к сестре.

– Айзек здесь?

– Не знаю, – Едва прошептала она, – Лично о нём ничего не писали, просто…

Она заплакала.

– Тише, – Сказала я, – Побыть с тобой?

Сестра сжала мою руку.

Проходили люди, десятки людей. Наконец, мы увидели того, кого ждали.

– Айзек! – Кинулась Жозефин.

Его несли на носилках, по шею накрытого простынёй. Он сильно исхудал, волосы были сбриты под ноль, лицо – грязным и израненным.

– Жози… – Слабо пробормотал он.

– Я здесь! Айзек, тебя вылечат! Я найму лучших докторов!