Путь к звездам. Из истории советской космонавтики

Сентябрь был на исходе, но Королев все не разрешал планировать старт «Восхода», пока беспилотный корабль не выполнит всю программу предстоящего полета без замечаний. Его заключение по этому поводу было памятно всем сотрудникам ОКБ: «Перед полетом должно быть абсолютно и полностью отработано все — от „а“ до „я“. Только так и не иначе!»

В полдень 27 сентября Главный конструктор возвратился в Москву с космодрома, чтобы подбодрить Нину Ивановну, которая находилась в больнице в ожидании сложной операции. Врачи назначили ее на 1 октября, и Королев снова отправил на Байконур для продолжения подготовки к полету «Восхода».

В тот же день Королев получил радостное сообщение: система посадки в эксперименте сработала в Феодосии безупречно.

— Я другого результата и не ожидал, — прокомментировал событие Сергей Павлович.

Предстартовые дни «Восхода» разрывали Королева на части. 30 сентября он снова спешит в Москву. Убедившись, что операция у Нины Ивановны прошла благополучно, Главный конструктор тут же вылетел на Байконур.

Вечером, накануне полета, Королев появился в стартовом домике и предложил космонавтам подышать свежим воздухом. Сергей Павлович долго смотрел на Луну, потом повернулся к космонавтам:

— Самому хотелось бы полететь туда, но возраст не позволит. Поручаю эту задачу вам. Вы и полетите.

Старт многоместного «Восхода» состоялся 12 октября в десять тридцать по Москве. В просторной комнате командного пункта раз за разом Главный конструктор включается в радиопереговоры с экипажем.

— «Рубин!»… «Рубин!»… Доложите «Заре» о самочувствии.

— Отлично! Отлично! Отлично! — один за другим докладывают Комаров, Феоктистов и Егоров.

Следующий вопрос Королева — Феоктистову:

— Константин! Как выполняется научная программа?

— Все идет штатно, Сергей Павлович, — отвечает инженер-исследователь. — Время летит быстро, а работы очень много.

— Так что же, Константин Петрович, — улыбка впервые озаряет лицо Главного конструктора. — Могу оставить тебя на сверхсрочную работу. Но учти, двойной оплаты и отгулов не планируется.

— Готов сутки отработать на общественных началах, — слышится в ответ бодрый голос Феоктистова.

Не забыл Королев и врача Бориса Егорова:

— Борис, не забудь проколоть всем пальцы. И себе сделай укол. Иначе чем будешь отчитываться?

— Пока уколами не занимался, Сергей Павлович. По часам слежу за давлением и температурой, — докладывает Егоров.

Главный конструктор, умевший смело идти на риск, никогда не шел на него зря, бездумно, бесцельно. Особенно щепетильно он поступал в случаях, когда речь шла о жизни и безопасности людей.

Полет «Восхода» был спланирован на одни сутки, хотя мог продолжаться значительно дольше. По инициативе Феоктистова, Комаров обратился к Главному конструктору с просьбой:

— Увидели много интересного, Сергей Павлович. Хочется кое-что уточнить, разобраться глубже. Экипаж просит Государственную комиссию продлить полет еще на одни сутки!

— Программу полета менять нет оснований, товарищи, — возразил Королев. — Цель вашего полета достигнута. Лучше в следующем полете пойдем на новое качество. Потребуется выйти в открытый космос. Вот когда станет важным срок пребывания экипажа на орбите. Так что будем выполнять утвержденную программу.

Программа полета была выполнена. После анализа обстановки на борту «Восхода», состояния космонавтов и условий передачи команд на спуск Государственная комиссия приняла решение произвести посадку корабля 13 октября в начале семнадцатого витка.

Первые подтверждения о прохождении команд на спуск поступили с наших морских судов, находящихся у берегов Африки. На командном пункте с нетерпением ждали сигналов, подтверждающих срабатывание тормозной двигательной установки и отделение спускаемого аппарата от приборного отсека.

Мощные радиопеленгаторы «Круги» засекли спускающийся «Восход» над Кавказом. Вскоре с командного пункта ВВС поступил очередной доклад: «Объект подходит к району Кустаная. Прошла команда на отстрел крышки парашютного люка».

Через считанные минуты динамик доносит новый доклад с командного пункта ВВС: «Летчик Михайлов на самолете Ил-14 видит в воздухе объект в сорока километрах восточнее Марьевки». Одиннадцать с половиной минут спустя слова генерала Кутасина тонут в громе аплодисментов: «Летчик Михайлов видит корабль „Восход“ и около него трех человек, машущих ему руками».

Сергей Павлович тихо, почти шепотом, произносит:

— Неужели все кончено, и экипаж многоместного корабля вернулся из космоса без единой царапины?.. Никогда бы никому не поверил год назад, что из «Востока» можно сделать «Восход» и слетать на нем в космический полет сразу трем космонавтам!

2